— Здравствуй, Джетка, — я протянула несколько монет женщине в переднике поверх ватной куртки. — Нам как всегда.

— Четыре чашки горячей медовницы? — худое лицо озарила добродушная улыбка. — И четыре свежие сайки?

— Сегодня три, — поправила я, оглядывая площадь. — А почему так мало людей на «Вольке»? Опять городовые разогнали?

— Так халдянка нынче во всём Понтоне, — Джетка огромным половником налила сдобренную мёдом воду в чашку. — По домам сидят, лихорадят да нутро выплёвывают. Болезнь деток косит… Как бы мою Ульку не заразило.

Женщина протянула мне две исходящие паром кружки и промокнула уголки глаз. Тепло от глиняных стаканов с горячим питьём обожгло ладони, и я поспешила передать напиток оставшейся банде.

Куиджи отказался посещать с нами Понтон, но не по соображениям чистоплюйства — обычно благородный муж очень сочувствовал беднякам, и даже мелкие монеты раздавал жадной детворе. Не без брезгливости, стоит отметить. Всё-таки аристократ. Но именно сегодня у самого спуска с Трескималя маг сослался на важное почтовое отправление, которое он получил от матери из Лангсорда, и погнал капрана в центр Кроуница. Выглядел при этом Лампадарио как-то загадочно и взволнованно — я даже засомневалась, стоит ли его отпускать одного в город, но быстро сама себя осекла: его свобода — его правила. В конце концов, у меня тоже были дела, о которых я не рассказывала банде изгоев. Каждый имел право на секреты.

— Давно халдянка началась? — заинтересовался Мон, принимая из рук Джетки ароматную сайку.

Сайки у неё были самые лучшие — из пшеничной муки, всегда свежие, мягкие, присыпанные толчеными семечками. Я тоже взяла свою и с удовольствием вгрызалась в булочный бок. После битвы и спуска с гор сайки Джетки казались всей банде пищей богов. Это была уже традиция — непременно заглядывать на «Вольную пристань» перед возвращением в академию и лакомиться сдобой.

А совсем недавно мы ещё и договорились встречаться здесь с Помпозом Нормом. Всё-таки наше сотрудничество было выгодно обеим сторонам, и оружейник охотно согласился избавить банду от необходимости ехать на Тифоний бульвар. От сегодняшней добычи он расщедрился на дополнительную плату и отдельного капрана под тяжёлый мешок. Прощались мы крайне довольные друг другом, и огромный мужчина даже обнял меня, как родственницу. Щедро расплатившись, он поспешил покинуть вонючий райончик, а мы отправились перекусить перед тяжёлым днём — на завтрак в академию уже не успевали.

Свою долю и долю Куиджи я убрала во внутренний карман куртки, и набитые лирнами мешки оттягивали полу, перекашивая и без того пострадавшую одежду. Но я только радовалась, поглощая сдобную сайку и запивая горячей медовницей.