И неожиданно улыбнулась. Что-то такое светлое, тёплое, доброе шевельнулось в душе. Впервые за долгое время это была не злость, не агрессия, не чувство превосходства или победы, а искренняя радость за чьё-то настоящее счастье. Какой-то отголосок маленькой Юны, доверчивой и наивной. Я уж и отвыкла от этого ощущения…

— Юна, — Фиди сама пришла на мою кровать, обхватила меня прямо с одеялом. — Спасибо, что познакомила нас. Мы вспоминали тебя сегодня, конечно. Если бы не ты, мы бы сами никогда…

Я смутилась от собственных чувств и потупилась. Теперь ясно, куда вчера сбегал благородный псих… Променял, значит, друзей на невесту! Хотелось сохранить серьёзность и суровость, но улыбка сама собой разъезжалась против моей воли.

— Покажи скорее, — подбежала Сирена, требуя демонстрации колечка.

Фидерика охотно вручила ей ладонь, заёрзала и запрыгала. Её просто распирало от радости, и это было невероятно заразительно! Я тоже кинула любопытный взгляд. Крупный прозрачный камень-сердечко в обрамлении более мелких. Надо будет спросить у Лампадарио, какого демона он надел на пальчик моей подруги. А то мало ли, в замке академии много башен…

— Красивое, правда? — принялась рассматривать окольцованный пальчик Фиди.

— Я тоже, возможно, скоро выйду замуж, — как-то невесело заявила леди Эстель.

Мы обе с любопытством уставились на неё. Ладно Куиджи, у него точно были не все дома, но Лоним?… Мой старый друг никогда не страдал благородными порывами. Сирена опустила глаза, одёрнула ночную сорочку.

— За достойного человека! — поведала каменному полу леди Эстель.

— Это же потрясающе! — подпрыгнула рядом абсолютно ослепшая от счастья Фидерика. — Сразу две свадьбы! Мы с Куиджи, и вы с Лонимом!

А вот я прищурилась, стараясь найти ответы во внешности Сирены. Остриженные целительницами волосы отросли до подбородка. Сирена Эстель ещё тогда укоротила их до изящной стрижки, подчеркивающей линию тонкой шейки с серебристой лилией. Сейчас леди Эстель морщила носик и молчала. Это-то меня и насторожило.

Всегда точная в выражениях Сирена называла своего парня невыносимым, забавным, нахальным и приставучим, даже гениальным иногда, когда он не слышал, но достойным человеком — ни разу. Почему-то мне показалось, что сейчас Сирена не Лонима Рилекса имела ввиду, а кое-кого другого. Из жаждущих жениться помимо Куиджи Лампадарио на ум приходил только один мужчина.

— Что ты задумала? — напрямую спросила я, не обрадовавшись своим выводам.

Вообще-то я не ждала, что она ответит. Думала, фыркнет, скажет, что это не моё дело, и чтобы я не совала свой проклятый нос в дела истинно преданных Квертинду леди. Но то, что задумала Сирена, явно требовало моего участия.