— Тебе какое дело? — недовольно оскалилась я, доставая Кааса.

В отражении лезвия мелькнули мои лазурные глаза и рыжая шевелюра Окумента. «Это что ещё за козёл рядом?» — спросил Каас, и я ухмыльнулась его прозорливости. Поправила пряди и убрала кинжал в кожух.

— У нас с тобой вроде уже неплохо получалось танцевать на последнем занятии Банфик, — он перекинул руку за спинку лавки. — Можем повторить в бестиатриуме.

— Окумент, ты совсем страх потерял? — я даже поперхнулась слюной. — Серьёзно решил подкатить ко мне?

Мимо пушистым ураганом пронеслась Вилли, обвешанная нитями цветных камней и яркими лентами. Подготовка к Дню Династии шла полным ходом, и в воздухе уже витала праздничная радость вместе с ароматом хвои.

— Сдалась ты мне, — фыркнул Бэзил, поднимая выпавший из шляпы Вилли Иверийский символ. — Просто не хочу позориться перед нормальной леди своими танцевальными навыками.

— Плохому танцору известно, что мешает, — я отпихнула его руку. — Могу отрезать тебе яйца. Из добрых побуждений.

— Дура ты, Горст, — как-то вполне честно обиделся Окумент. — Я как лучше хотел. Тебе со мной ведь выгоднее дружить. Предупредить хотел…

— Предупредить? — перебила я уже откровенно громким смехом, и некоторые студенты испуганно вскинулись. — То есть ты сначала пытался ко мне подкатить, теперь — запугать? Окумент, ну это даже для тебя тупо.

Возле увитого еловыми ветками камина я заметила застывшего Родрика Трейсли. Он нервно перебирал пальцами бордовые ленты, делая вид, что помогает украшать помещение. Должно быть, неплохо я его напугала в тот раз, когда хотела прирезать прямо здесь.

— Дура, — к моему удовольствию уже откровенно разозлился Бэзил. — Как есть — дура!

«Сам дурак» хотела ответить я и уже почти скрутила рыжего идиота, но перед глазами мелькнул голубой тиаль Вейна. Совсем близко. Обычно ко мне не осмеливался никто подходить, и я заинтересовалась храбрецом.

— Мотана? — округлила я глаза.

— Лавбук? — не меньше моего удивился Бэзил.

Девушка была без привычной книги, поэтому руками обнимала саму себя. Вместо тугого пучка на голове у неё красовалась высокая прическа на манер Надалии Аддисад. Синий дельфин на шее отдавал голубизной в ярком свете гостиной.

— Юна Горст, — она попыталась придать уверенности, но голос дрогнул. — Меня просили тебе кое-что передать.

Мысли заскакали безумными кузнечиками от одной провинности к другой. Меня вызывает Надалия Аддисад? Голомяс сдал ход? Меня видели ночью? Кто-то из города донёс о разгуливающих студентах? Поймали кого-то из банды? Я нарушила такой ворох правил академии, что даже маленькой части хватило бы на исключение. Оправдания вытесняли друг друга, и я уже выстраивала защитную речь в кабинете ректора. Заодно прикидывала, как быстро сообщить Джеру, который сегодня вёл занятие у третьего курса.