— Похоже на тревогу? — предположила я.

— Ни на что не похоже, — однозначно определил Джер. — По крайней мере, я никогда раньше не ощущал ничего подобного.

Мне нравилось стоять с ним рядом, даже без объятий и слов, просто смотреть в туман и хмурое небо. Джермонд был для меня противоядием от дурмана, что разливался в моей голове по чьей-то незримой воле.

— Со мной тоже кое-что происходит, — нехотя поделилась я. — Тоже очень странное чувство.

— Не уверен, но мейлори не должна чувствовать связь, — Джермонд сдвинул брови, изучая меня. — Только ментор.

— Нет, это не связь и вообще не магия…

Справа хрустнул снег, привлекая наше внимание, но это снова оказался мохнатый хвост, по-моему, уже другого зайца. Губы мои обветрились, и их неприятно стягивало сухой кожей. Я провела по ним языком, чтобы увлажнить. Объяснить, какое именно чувство одолевало меня в последнее время, было сложно.

— Не знаю, — засомневалась я, пытаясь подобрать слова. — Будто я стою в центре воронки, вихря, что закручивается вокруг меня. Как только делаю шаг, пытаясь выбраться, настойчивый порыв подхватывает меня и ставит на место. Только кружит этот вихрь не природа, а кто-то живой, какой-то человек, маг стихии Вейна. Или склонности Мэндэля, что управляет не вихрем, а моим разумом. Я отчаянно сопротивляюсь, но от этого только мечусь, словно флюгер на крыше башни. Кто-то ведёт меня, но я не вижу, куда. И мне от этого страшно. Я не знаю, кого боюсь. Но из-за этого не могу никому доверять.

Ветер подобрал края моей накидки и раскидал их в разные стороны, нагло забираясь под мою одежду, как сегодня это делал магистр Фаренсис. Только вместо огня меня попытался одолеть холод, и я снова задрожала.

— Ни один маг не может принимать за тебя решения, — Джер покрепче запахнул мою накидку и принялся завязывать тесемки, которые до сих пор свободно болтались у ворота. — И я тоже не могу. Если я скажу, что ты можешь доверять мне, что я смогу о тебе позаботиться, это ничего не изменит и тебя не убедит. Ты сама должна это решить.

— Разве это вообще возможно решить? — торопливо спросила я.

— Я для себя решил, — он оценил меня взглядом и довольно улыбнулся: — Я тебе доверяю. А если ты не можешь решить это для себя, значит, тебе нужно сначала развеять сомнения. Или подтвердить их.

— Мне бы стоило не доверять в первую очередь, — буркнула я на его манер, и он тихо рассмеялся.

Хорошо бы было рассмеяться вместе с ним — я даже натянуто улыбнулась, но от его доверия мне хотелось плакать. Его теплота била сильнее кулака Зака Маффина, раздирала в клочья, растаскивала меня на хрящики даже больше, чем моя собственная к нему привязанность.