— А знаешь, зачем я здесь? — Элигия преградила мне путь и подошла совсем близко, я даже почувствовала запах карамели. — Причина в том, что я вижу в тебе то, чего не видит больше никто из Ордена. Ну, почти никто.

— И что же вы видите? — ехидно усмехнулась я.

— Ты женщина, Юна. Молодая женщина. Здесь, — она коснулась моей промежности, и я отскочила, как ошпаренная, едва не сбив стул, стоящий рядом. — И здесь.

Элигия ткнула пальчиком в мою голову, больше не приближаясь. Чужое интимное прикосновение напомнило мне о Фаренсисе, и я машинально вытащила кинжал. К счастью, леди Велилльер не собиралась продолжать. Но дышала я часто — то ли от возмущения, то ли от шока, и никак не могла подобрать слова, чтобы осадить нахальную певицу.

— Он не умеет любить, Юна, — снова заговорила Элигия, опережая мое возмущение. — И я сейчас не про Кааса. Ты можешь сколько угодно кичиться тем, что ты не такая, как все остальные. Что ты воительница, бунтарка, и что тебе любовь не интересна. Но ты же не станешь врать сама себе. В глубине души ты всё равно надеешься быть с ним. Не как с ментором.

— Это чушь, — как можно спокойнее выдавила я, убирая кинжал на место. — Вы ничего не знаете обо мне. Заботьтесь о своей душе в храме Девейны, а в мою не лезьте.

Гравировка сверкнула в тусклом свете, и я даже успела увидеть своё отражение на лезвии. Кажется, я изменилась за один только сегодняшний день.

— Я не рассчитывала, что ты прислушаешься, — разочарованно выдохнула Элигия. — Мне важно, чтобы ты услышала другое. Я хорошо разбираюсь в сортах мужественности. Кирмос лин де Блайт не умеет любить. И не хочет научиться — ему незачем. Он может взять любую женщину, какую захочет, хоть самую лучшую. Может влюбить в себя любую женщину, если поставит это себе целью. Но он никогда не сможет полюбить сам, какие бы иллюзии ты ни строила на его счёт. Твой ментор может поиметь тебя, даже несколько раз, но этим ваши любовные отношения ограничатся.

— Замолчи! — выкрикнула я, едва сдерживаясь, чтоб не кинуться на эту… леди. — Ты понятия не имеешь, о чём говоришь! Ты его даже не знаешь.

Я и так позволила ей сказать слишком многое. Эта женщина не заслужила почтения, вежливости и даже простой учтивости. Слова Элигии были ещё нахальнее, чем её красота. И мне надоело выслушивать всех, кто пытался учить меня жизни.

— Не злись, — она положила руки мне на плечи. — Мне не нужно знать его лично. Не думай, что я ругаю тебя за твоё истинное отношение к нему. Увы, тебе не повезло в свои нежные годы встретить мужчину, слишком умного и слишком умелого, чтобы ты имела хотя бы шанс противиться чувствам. Чёрный Консул слишком хорош… во всём. Боюсь, я бы и сама не устояла перед ним. А у простой девчонки, вроде тебя, нет шансов.