Он рассмеялся и ловко поймал пустой сосуд. Открыл крышку.

— Боги Квертинда ненавидят меня, — улыбнулась я. — Юна Горст не нужна им.

Джер снова погладил арену, набрав горсть песка.

— Зато нужна мне, — песчинки тонкой струйкой посыпались в тиаль из его ладони. — Как и я ей. Зачем нам боги, Юна?

Ментор протянул мне тиаль, наполовину заполненный серым песком бестиатриума. И в самом деле, зачем мне боги? У меня был свой личный бог, которому я вверила свою судьбу. Ради его жизни я пожертвовала своей душой, которую напрочь заволокло тьмой. Но Джер этого стоил. Нужно было ему всё рассказать.

— Джер, я…

— Апчхи! — раздалось за спиной.

— Тшшшш, — шикнула Сирена.

Кажется, за нами следили. Я виновато взглянула на Джера, оправдывая своих подруг.

— Ты нужна не только мне, — улыбнулся в ответ ментор.

Я обернулась. В тени свода входной арки жалась в стену Фидерика, стыдливо закрывая ладонями рот. За её спиной пряталась Сирена. Лоним строго взглянул на пунцовую Фиди, выругался и направился к нам. Из открытой клетки в стене выпрыгнули Оуренские и даже Зак Маффин.

— Я же говорил, что мы всегда будем рядом, во что бы ты ни вляпалась, — Лоним сел с другой стороны и толкнул меня плечом. — Юна Горст и трусость несовместимы. Это ведь моя заслуга, м?

Я улыбнулась. Джер подмигнул мне, молча наблюдая за моим нарастающим счастьем.

— Так и знал, что ты здесь, — Виттор плюхнулся рядом с Лонимом. — Кажется, ты не шутила про свидание в бестиатриуме. Всё ещё готова надрать мне зад?

Я открыла рот, чтобы ответить, но меня перебил другой Оуренский.

— В очередь, братец, — Артур опустился поближе к Джеру. — Юна помнит, кто преподал ей самый первый урок стрельбы на этой арене.

Зак молча сел в стороне, кидая на меня стыдливый взгляд. Было странно, что он вообще пришёл, но даже ему я была рада. Сзади налетела Фиди, и я стукнулась подбородком о колени, чуть не откусив себе язык. Она неожиданно сильно сжала меня, утыкаясь носом в мою шею.

— Юна, — Фиди всхлипнула, — мы думали, ты ушла насовсем.

— Ничего подобного, — Сирена прошлась вдоль всего сидящего ряда, высматривая себе место. — Если ты думаешь, что я тоже сяду в эту грязь, то ошибаешься. Я и так испортила модные туфли, пока шла сюда!

Было непривычно видеть студентку Эстель с заполненным синим тиалем, что устроился между ключицами. Теперь мы будем видеться реже, но всё же неизменно встречаться в нашей комнате. Захотелось обнять всех разом, сказать, как сильно я их всех люблю. И что готова жить ради них — ради тех, кому ещё пригодится живая Юна Горст.