– Да, – сказала Беата. – Это была награда. Море для вас – нечто особенное. Ваша сенсорная адаптация включает его обостренное восприятие, чтобы оно могло придавать вам сил.

Таллен потер глаза.

– Но вы особенный, Таллен, – сказал Лоуд. – Уникальный. То, что с вами сделали, придало вам крайнюю чувствительность. Это больше, чем преимущество. Гораздо больше. Вы должны быть осторожны.

– Простите, – сказал Таллен. – Вы неясно выражаетесь. Вы похожи на людей и говорите предложениями, но они не до конца стыкуются. Из-за этого мне кажется, что со мной что-то не так.

– Мы это знаем. Мы просим прощения.

– Дело не в вас. Дело в нас.

– Я предпочел бы видеть вас такими, какие вы на самом деле, – попросил он. – Ваш облик сбивает меня с толку.

Беата и Лоуд посмотрели друг на друга.

– Это пройдет, – сказали они.

Бейл

– Привет, Дельта, – сказал стоявший в коридоре Бейл.

– Что ты здесь делаешь, Бейл?

– Прощаюсь с подругой. Навещаю ее дома. Ты ведь не на дежурстве, а? – Она замялась, и он добавил: – Я знаю, что не на дежурстве. Оно кончилось час назад.

– Ну заходи, только ты ведь знаешь, что я не могу с тобой разговаривать. – Она выглянула в коридор, прежде чем закрыть за Бейлом дверь.

– Тогда слушай меня. Последняя жертва, помнишь? В переулке. Я был пьян. Ты должна была меня снять. Почему ты этого не сделала?

Дельта села за крошечный столик и отодвинула в сторону миску с завтраком.

– Ты бы меня не послушался, как никогда и никого не слушаешься. Как сейчас. Уходи, Бейл. Я не знаю, о чем ты говоришь.

– Достаточно было всего лишь отрубить мне связь.

– Нужны были все. Мне сказали оставить тебя. Оставить всех.

– Кто тебе сказал меня оставить?