Они нуждались в сочувствующем слушателе. И… и они хотели продемонстрировать свое сочувствие и знать, что его заметили. Вот чему научила меня Песнь.

Я знал, что нащупал что-то. Что там говорилось в Балаболии? «Знай, что над тобой – око зоркое и ухо чуткое, а все поступки твои записываются в Книгу».

Где-то час я сидел в тишине, снова и снова прокручивая эту фразу в голове, не осмеливаясь поверить, что нашел ответ. Но как бы я ни пытался отыскать слабину, в нем не было никакой ошибки, никакой погрешности.

КлючСоб 42: программа

Вот каким было мое решение: живые, вдобавок к обещанию моря в грядущем, получат шанс просматривать жизни тех, кто лежит в rv. И, более того, смогут судить их, так что, когда для какой-то категории находящихся в rv будет создано лекарство, живые смогут голосовать за то, извлечь спящего из моря и спасти или оставить там.

От одной мысли об их спасении у меня перехватывало дыхание. В тот или иной момент кто угодно в Системе мог стать и спасителем, и спасенным. В свой черед кто-то позаботится и об их жизни. И появится даже стимул вести хорошую жизнь.

Сердцем всего этого должно было стать спасение одного только Пеллонхорка, но я старался не думать об этом слишком много. Каждое утро, говоря с Пайревой, я воображал, что он нас подслушивает. Когда откидывался колпак, я не мог смотреть на нее, не замечая его.

Мне было дано пять лет. Теперь, когда у меня был план, я мог обратиться к преодолению главного своего препятствия.

Прежде всего мне было нужно разработать устройство, способное фиксировать жизнь куда более надежно, чем память человека. Оно должно быть пассивным, не поддающимся поломке или извлечению – или даже обнаружению. Для большей эффективности мое устройство записи должно было вживляться в мозг при рождении.

Разумеется, имплантировать устройство получилось бы не всем. В Системе такой уровень смертности, что даже морей Хлада не хватит на всех – даже на те восемьдесят лет, которые были мне нужны. Но у каждого должна быть надежда, что он может оказаться носителем.

Я решил, что люди всегда принимают риск в лотерее; примут его и здесь.

Устройство делал возможным тот факт, что у мозга уже была достаточная вместимость для хранения всех воспоминаний. Ему не хватало только механизма считывания. Нам оставалось всего лишь решить эту проблему.

После долгих исследований моя команда выявила и изолировала эпигенетический триггер, влияющий на ту часть мозга, которая отвечает за долговременную память. Мы объединили триггер с устройством считывания и назвали результат нейридом.