— Н-да, слишком догадливая человечка, — хищно заулыбался бывший старичок. — И магия такая вкусная! — перья на его загривке предвкушающе вздыбились, а крылья распахнулись. — Она ведь и сейчас по крупице её концентрирует, ты в курсе, мой мохнатый друг? Читай скорее.

Гирш Фан послушно углубился в книгу. Безумные молоточки вновь активизировались в голове и на контрасте с недавним спокойствием, хоть и недолгим, это было ужасно. Но зная, что боль искусственного происхождения, бороться стало легче. Мне бы только добраться до этого оборотня! С каким удовольствием я бы разорвала книгу в клочья, избавляясь от мучающего заклинания! А ещё лучше уничтожить источник чтения. Уже усвоив что боль мой друг — она мозги прочищает — я с усилием направляла и толкала магию в пальцы, формируя фаербол. Магия соскальзывала, пентаграмма тянула её на себя, я дрожала от многочисленных болевых попыток, но зато усилия отлично проясняли сознание. Пернатый с удовольствием за мной наблюдал, красные глаза делались всё краснее.

— Мне нравитсс-ся твоё упорство, — снова зашипел он. — Что там у нас кроме огня, м-м? Выкачаем всю твою силу, ни одной капельки не оставим. В данном случае нам не нужно твоё согласие. Пентаграмма настроена так, что первая волна сотрёт тебе память, ты станешь как дитя. Когда очнёшься от беспамятства, сама всё отдашь, лишь бы тебя отпустили.

От ужаса я похолодела.

— Тоже самое вы делали с остальными магами? Поэтому они все пропали? Они просто не помнят свои прошлые жизни?

Но на мои крики мне не ответили. Пернатый похититель словно сошёл с ума от собственных слов.

— Хватит вопросс-сов, — засвистел он. — Мне понравился вкус твоей магии. Так что там кроме огня?

Тонкий язык выскочил изо рта и зазмеился по губам. Аааа! От ужаса и омерзения у меня прошли все головные боли. А этот мужик с шумом распахивает свои крылья и бросается на пентаграмму. Словно мой страх подпитывает его безумие и желание меня слопать. Оно светится в багровых глазах, пугает до онемения. Я вижу каждую кровавую прожилку, каждую точечку на багровой радужке, заострившиеся кинжалообразные зубы. И я даже благодарна своей ловушке, потому что она не пускает ко мне этого сумасшедшего, сижу в ней как в домике и вижу, как острейшие когти скользят по невидимой поверхности, продавливая её. В местах соприкосновения радужные всполохи, словно на мыльном пузыре перед тем как он лопнет.

Мамочки! Я позорно зажмуриваюсь и, кажется, взвизгиваю. Внутри всё трясётся. Я чувствую азарт этой твари, слышу рваное дыхание, ощущаю стремление меня поймать. Он висит на пентаграмме как маньяк, рвётся, когти хватают пустоту, настырно повторяют движение, скрипят по поверхности. Убийца, ты почти поймал свою дичь. Я шарахнулась от очередного молниеносного броска, инстинктивно стараясь держаться как можно дальше, не сразу сообразив, что могу двигаться. Оказывается, в своей нечеловеческой силище этот безумный монстр стёр кусочек алой линии на полу и целостность ловушки нарушена.