– Вроде бы. Или двадцать.

– Сколько он пробудет в отключке? – спросил Малкольм у Сары.

– Понятия не имею. Мне приходилось усыплять львов и шакалов, когда я метила их. С ними нужно соблюдать дозу относительно их веса. Но с молодняком заранее ничего сказать нельзя. Может, они уснут на несколько минут, а может, и часов. Что касается молодых тираннозавров, тут я вообще не специалист. Собственно, все зависит от метаболизма, а у него он похож на птичий, очень быстрый. Вон сердце как бьется. Я только могу сказать, что нам нужно поскорее отправить его отсюда.

Сара приложила к лапе детеныша ультразвуковой излучатель и повернулась к монитору. Келли и Арби заслоняли экран.

– Будьте добры, освободите нам место. Пожалуйста, у нас не так много времени.

Когда дети отошли, на экране появилось бело-зеленое изображение костей ноги. Как он похож на большую птицу, поразилась Сара. Грифа или стервятника. Она передвинула излучатель.

– Ага… вот плюсны… вот малая и большая берцовая…

– А почему кости такие разные? – спросил Арби, указывая на плотные белые пятна на зеленых очертаниях костей.

– Потому что это детеныш, – ответила Сара. – Его кости большей частью состоят из хрящей, кальция мало. По-моему, этот малыш еще не может ходить сам, по крайней мере, не слишком хорошо. Вот. Взгляни на его коленную чашечку… Тут видна кровь в суставе…

– Откуда вы знаете анатомию? – удивилась Келли.

– Мне пришлось ее выучить. Я провела много часов над пометом хищников. Там оставалось множество обломков костей, и я старалась понять, кого из животных сожрали на этот раз. Посидишь так, погадаешь – и будешь отлично разбираться в сравнительной анатомии.

Она снова провела излучателем вдоль лапы детеныша.

– И еще мой папа был ветеринаром.

– Твой отец был ветеринаром? – поразился Малкольм.

– Да. В зоопарке Сан-Диего. Он специализировался на птицах. Но я не вижу… Можешь увеличить?

Арби щелкнул переключателем. Изображение увеличилось в два раза.

– Ага, хорошо. То, что нужно. Видите?

– Нет.

– Вот, на большой берцовой. Тоненькая темная полоска.

– Вон та темная полоска? – переспросил Арби.