– А что удержит фольгу, пока вы будете ее мазать смолой? – не унимался Эдди.

– Да хоть жевательная резинка, – откликнулся Арби.

– У нас ее полно, – улыбнулся Торн.

В эту минуту маленький тираннозавр задергал лапками. Он поднял голову, кислородная маска спала, и зверек издал низкий, жалобный писк.

– Скорее, – поторопила Сара, подхватывая его голову. – Давайте морфий.

Малкольм уже держал шприц наготове. Он вогнал иглу в шею зверенышу.

– Не больше пяти кубиков, – предупредила Сара.

– А если больше? Что ему сделается?

– У него шок от ранения, Ян. Слишком большое количество морфия может убить его. У него может наступить асфиксия. Наверняка его эндокринные железы тоже пострадали.

– Это если у него есть эндокринные железы, – бросил Малкольм. – Неизвестно, есть ли вообще у тираннозавров гормоны. Мы же ничего о них не знаем.

Щелкнуло радио, и послышался голос Левайна:

– К слову, Ян. Я подозреваю, что у динозавров есть гормоны. На эту мысль наводят некоторые факторы. И раз уж ты, Ян, ввязался в эту авантюру с детенышем, мог бы, по крайней мере, набрать пару пробирок его крови. Кстати, док, не могли бы вы взять трубочку?

– Этот парень, – вздохнул Малкольм, – начинает здорово действовать мне на нервы.

Торн прошел по трейлеру до телефонного аппарата, который находился почти в головной части. Просьба Левайна была в высшей степени странной – по всему трейлеру строяли вполне приличные микрофоны. Но Левайн об этом прекрасно знал – он сам разрабатывал коммуникационную систему машины.

– Да? – сказал Торн, поднимая трубку.

– Док, – начал Левайн, – я сразу перейду к сути дела. Нельзя было приносить детеныша в трейлер. Вы нарываетесь на неприятности.

– Какие именно?

– Вообще-то я пока не знаю. И не хочу пугать остальных. Но почему бы пока не отправить детей на вышку, а? И вам с Эдди не перейти сюда тоже?

– То есть ты хочешь, чтобы мы отсюда смотались? Ты уверен, что это необходимо?