– И всё же поверить не могу, что ты у нас, оказывается, голубых кровей, – тростью отстукивая ритм их шествия, бурчал господин Гирен, когда они вступили в широкие коридоры Школы. Своё любимое детище Ликбер отделал под стать тем, кто им управлял: белый мрамор на полу, белая побелка на стенах, светлое дерево полукруглых окон и дверей, уводивших в классы.

– Считай, уже нет, – пожал плечами Иллюзионист. – При посвящении в Мастера мы отрекаемся от наших семей, ты же знаешь.

– И тебе, мхм, позволили это сделать?

– Почему нет? Я был младшим княжеским сыном. Титул наследовал мой брат. Ко времени моего посвящения он уже был женат и обеспечил род Морли наследником.

– Но теперь, мхм, вы с Ташей последние представители…

– Она. – Мастер отстранённо смотрел в тихую пустоту коридора перед собой. Большинство учеников только просыпались и собирались завтракать, и нарушать тишину было некому, если не считать их троих. – Я не Морли вот уже шестьдесят лет.

– Ваша наставница умерла рано. Гораздо раньше, чем должно, – заметил Арон будто бы невзначай. – Делать Мастером столь молодого волшебника, как вы, действительно было рискованным шагом. Я могу понять тех ваших коллег, что оказались против… но, полагаю, они давно убедились, что ваша наставница сделала правильный выбор.

Иллюзионист покосился на него с лёгким удивлением:

– А вы и в самом деле недурны в своём деле, как я посмотрю…

– Моя святая обязанность.

– А тот, кто нам противостоит…

– Нет, он этим даром не владеет.

– Но ведь есть ещё такие, как вы?

– Одна Зрящая жива, однако она давным-давно спряталась. Очень далеко и надёжно. И, как я понимаю, заканчивать одностороннюю игру в прятки пока не намерена.

– Надеюсь. Если она выступит против нас, это будет… печально. – Мастер остановился: коридор упёрся в стену, где на светлом камне красовался барельеф в виде цветка аллиграна. – Теперь вы вступаете туда, где все разговоры остаются в пределах четырёх стен.

– Мхм, – буркнул господин Гирен.

– Фигурально выражаясь, – согласился Иллюзионист. – Вход посторонним на Совет Шестерых разрешён лишь в исключительных случаях.

– Я знаю, – сказал Арон.

– Я знаю, что вы знаете. Но я хочу, чтобы вы поняли…

– Что вы и ваши коллеги прекрасно осознаёте всю исключительность и серьёзность сложившейся ситуации?