Гексаграмма 52 (Гэнь) — Сосредоточенность

Нельзя остановить бурю за окном, но можно остановить ее в своем сердце

Парень, вытянув руку, перевернул кружку, и серая пыль неровной струей посыпалась в темные воды. Когда последняя частичка пепла растворилась в морской пучине, байкерша вскочила и радостно запрыгала, раскачивая плот:

— Мы это сделали! Мы сделали это! И никто нас не остановил! Мы самые крутые! Круче только небесный Харлей, и то не факт!

Не удержав равновесие, девушка плюхнулась в воду, тут же вынырнула и полезла на плот, смеясь. Увидев понурое лицо напарника, она спросила:

— Ты разве не рад?

— Рад, — ответил Юл без особого энтузиазма, — только что теперь?

— Как что? Мы вернемся в становища, и о нас будут слагать легенды! Вот что!!!

— Я почувствовал облегчение, когда высыпал прах, — сказал парень, засовывая опорожненную кружку в суму, — но вот мы достигли цели, а дальше-то что? Разве это цель, высыпать пепел в море? Это глупо.

Хона недовольно посмотрела на Юла из-под нахмуренных бровей:

— Хочешь сказать, мы это все зря устроили?

— Нет, наверное, не зря? Конечно, не зря, и Вир Златорукий был прав, теперь твои соплеменники не передерутся из-за останков Скальпеля, но… — Юл пожал плечами, — я не могу объяснить тебе, я не могу выразить это словами. Вот мы у цели и что?

— Как что? Ты совсем дурной?

— Но цели ведь больше нет!

— Вернемся в становища! — Хона с напряжением выдавливала из себя тяжелые яростные слова. — Или ты в свою дурацкую деревню вернешься! Какая разница, главное, мы победили! Как можно не радоваться такому?

Парень взглянул на раскрасневшееся лицо девушки, а затем вдруг прямо над ее взъерошенными мокрыми волосами сверкнула ослепительная жилка молнии, на мгновение осветившая суровые рифленые горы туч. Внезапно резко потемнело, налетел мощный порыв ветра и над морем прогремел раскатистый свирепый гром. И следом жестокий ледяной ливень обрушился на головы путников.

— Надо к берегу пристать! — испуганно прокричала Хона, мгновенно позабыв о распре.

Юл схватился за весло, попытался направить плот в сторону берега, но жестокий шквал буквально сбил его с ног, чуть не выбросив в море. Парень припал к поддонам, вцепившись мертвой хваткой в скользкие пластиковые перекладины. Поднявшиеся волны уносили путников все дальше от устья Пагуби.

Юл приподнялся на четвереньках, неимоверным усилием воли заставил себя оторвать правую руку от перекладины, подтянул весло, затем, осмелев еще сильнее, отлепил от поверхности плота вторую руку и принялся изо всех сил грести к почти уже невидимой под проливным косым дождем суше.