Вскинув арбалет, Ури напряженно всматривался в бурлящую воду. Вдруг он заметил внушительных размеров хвост, показавшийся на миг над водой. Ури выстрелил. Пучина поглотила болт, а байкер закрутил ворот.

Внезапно долбленка содрогнулась, ее подбросило, и она с шумом врезалась в набегающую волну. Угрень произвел атаку. По счастью лодчонка не перевернулась. Выплевывая и высмаркивая воду, Ури вставил болт в паз арбалета. Во тьме мелькнула черная покатая спина, кочевник выстрелил. Кажется, он даже попал. Впрочем, трудно было что-либо разобрать, да и времени на размышления не имелось. Не так-то просто прикончить эту скользкую и всеядную тварь. И теперь, когда угрень, то пропадая, то появляясь вновь среди волн, делал новый заход, Ури перезарядил арбалет последним снарядом, потом придется сражаться врукопашную.

Сверкнули три молнии подряд, проревел яростный гром, а речной монстр исчез среди пенящихся злобой волн, будто отказался от охоты на людей. В душе Ури даже зародилась надежда, что так оно и есть. Но в тот же миг из бурлящей воды показалась разверзнутая широкая пасть с двумя толстенными усами-плетьми. Ури выстрелил в упор, но это не дало никакого результата. Огромная голова, исторгающая глухое шипение, навались на долбленку. Неп с размаху всадил в башку твари импровизированный гарпун, и весло, к которому был прикреплен короткий меч, переломилось. Лодчонка накренилась, и прежде чем она перевернулась, Ури успела рубануть секирой по скользкому телу, а потом черные воды накрыли его, резкая боль обжигающей молнией через нос ударила в центр головы, стало гулко и темно, и мир, разрываемый яростной стихией, оглох, а затем потух, исчезнув невесть куда.

Гексаграмма 54 (Гуй-мэй) — Невеста

В новом деле, прежде чем действовать, нужно как следует осмотреться

Под утро ураган стих. Он закончился так же внезапно, как и налетел. И когда занялась заря, подсветив кроваво-красным восточную часть небосклона, Юл позволил себе расслабиться и выпустить из объятий Хону. Он почти сразу же провалился в бредовый, полный тревожных ожиданий полусон. Ему мерещилось, что шквальный ветер вновь вот-вот должен обрушиться на беспомощный плот, что откуда-то из глубин всплывает неведомое чудище, алчущее человеческой плоти, неслышно над водой поднимется голова на длинной, покрытой блестящей чешуей шее, и невероятно большие челюсти с жуткими зубами в три ряда смыкаются и поглощают путников; ему также мерещилось, что Хону больше не нужно защищать от страшной стихии, потому что она умерла, превратившись в зачерствелый и холодный кусок мяса, а он, младший правнук последнего предка, остался один на один с Внешней Тьмой враждебного мира; и слышался надменный и назидательный голос главы деревни Имэна, периодически прерываемый воплями прихвостня старосты Ялагая, проклинающего именем Божьей Четверицы непослушного мальчишку, который осмелился обмануть соплеменников.