Отдельная штука в том, зачем вообще было тратиться на эти волшебные визоры там, где наверняка за глаза хватило бы и традиционного виртреала.

— Я уже отвыкла от таких штук, сэр Леонард.

— Давно не были на Красной?

— Давно. И возвращаться туда не стремлюсь.

— Жаль, Лисса, наука наверняка многое потеряла в вашем лице.

— А мне нет, «Маршиан текникс» со своими разработками разберётся и без меня.

Ковальский невольно обернулся на капитанесс. Сложно представить её в когорте мозголомов. «Желтожетонники» в каком-то смысле были полной противоположностью им, трассерам. Большинство вечно одетых в халаты лаборантов ни разу в жизни не видели результатов собственного труда, воплощённых в железо, работая исключительно с дискретными моделями. Пилоты же, напротив, совсем не интересовались теоретическим базисом, позволявшим их кораблям летать.

И тут до Ковальского дошло, зачем были нужны и визоры, и множество экранов по стенам. Большинство учёной страты «желтожетонников» так берегли свои драгоценные мозги, что не позволяли робохирургам к ним притрагиваться. Процент сектантов-луддитов среди собравшихся наверняка зашкаливал. А если нет аугментации, какой может быть виртреал. Сразу вспомнилась Машка. Умная была девка, хотя и, зараза, ехидная. Уцелей она в той передряге, наверняка подалась бы в белохалатники.

Обратный отсчёт между тем подходил к концу, в системе оповещения один за другим раздавались голоса с непонятными постороннему уху, но явно одобрительными комментариями вроде «синхронизация полей на трёх знаках» и «квантовое моделирование завершено».

Так вот о чём говорили командоресс с «сэром». Ковальский аж заёрзал на месте. Трассеру не привыкать к опасностям дальнего космоса, к одиночным перелётам без бэкапа, когда каждую секунду тебя подстерегает ненулевая вероятность скоропостижной, а может и медленной смерти. Но чтобы вот так, с неизвестными шансами сидеть в пределах прямой видимости от непонятного вида установки, вся работа которой, по сути, никогда не тестировалась и бою и держатся исключительно на численных симуляциях.

Ощущение было не из приятных.

Трассер привык доверять себе, своей команде и своему кораблю. Но чтобы по собственной воле верить людям, которых впервые видишь — на это нужна была определённая решимость. Или безрассудство.

Впрочем, командоресс со всё тем же непроницаемым лицом продолжала общаться с яйцеголовым, ерго — так же будет поступать и Ковальский. Ещё чего не хватало, трассеру терять лицо перед какими-то «желтожетонниками».

— С чего вы взяли, что излучатель вообще можно скопировать?