Зверь склонил голову.

…в прежние времена двуипостасным запрещено было селиться вблизи городов и деревень, равно как и появляться на территории человеческих поселений без особого разрешения. А давали его вкупе с блокирующим ошейником.

Двуипостасные людей не любили.

Люди двуипостасных сторонились.

– Помнишь… Ингвар, я думаю, что теперь ты меня слышишь. Если да, то… кивни, что ли?

Зверь осклабился, а потом склонил голову.

– Насколько ты себя контролируешь?

Еще один вздох, куда более тяжелый.

– Ясно… не важно, как-нибудь справимся. Сможешь не сожрать, если я прикоснусь?

Губа дернулась.

– Да не буду я тебе в голову лезть, не хватало еще… по каждой голове шариться – никакого здоровья не хватит, вот честное слово! Я просто хочу помочь. Ты все еще нестабилен, а если со мной…

Святослав говорил спокойно и уверенно.

Получалось.

Как-то получалось.

И идти тоже. Слабость все еще была, но с нею он тоже справится. А пока… шаг и еще шаг, главное, не замолкать.

– Нужна будет твоя помощь… не знаю, что со штурмовой группой, полагаю, тварь о ней или знала, или догадывалась, но если никого нет, то и штурмовой группы больше не существует. Хотя надеюсь, что ребята живы. Они не виноваты, что я самоуверенный идиот.

Оборотень следил.

Держался.

Время от времени по шкуре его проходила волна дрожи, поднимались дыбом защитные иглы. И опадали. И снова поднимались.

– Но справляться придется самим. А тварь эта древняя… куда старше меня и тебя. И не знаю, чего она хочет.