– Добрая встреча, Керован и Джойсан… – В голосе Ниду звучал низкий прерывистый отзвук барабанчика для заклинания духов. – Благодарю, что привели моего барабанщика Теней. Теперь мне не придется взламывать ваши ворота, чтобы его вернуть.

Я очень холодно ответил:

– Гарет отказался тебе служить, Ниду. Удивляюсь, что Джонка тебе не сказала.

Ее взгляд кольнул меня острием старинного кинжала.

– Джонка правит киога лишь с моего соизволения. Гарет избран по закону и должен служить.

– По закону! – Я привык держать чувства в узде, но перед лицом откровенной лжи не сдержал возмущения. – Я видел, как ты вмешалась в обряд выбора! Тебе лучше знать почему и зачем, но ты воззвала к Силе – притом к Темной Силе. Так что Гарет свободен дважды – по своей воле и потому, что был избран грязным мошенничеством!

Она, прищурившись, оглядела меня – не как человека, а как предмет, который нужно убрать с дороги.

– Не надейся долго укрываться за этой древней оградой, Керован. Отдай мне мальчишку – и тогда ты и твоя прокисшая женушка будете в безопасности. Иначе…

– Иначе ничего не будет, – впервые заговорила Джойсан. – Уходи, Ниду, и уноси с собой свои оскорбления. Гарет волен идти, куда захочет. И волен остаться с нами, пока не выберет другого пути. Никакие твои угрозы этого не изменят.

– Забыла мандрагору? – Шаманка вдруг улыбнулась, и мне на миг померещилось, что зубов у нее во рту многовато для человека. – Ты бы о себе позаботилась, госпожа Джойсан. В тот раз тебя что-то спасло, а так ли посчастливится в другой…

Я оборвал ее словечком, которое лучше было бы приберечь для солдатского барака, и в повисшем ледяном молчании тронул Некию коленями, заставив испуганную кобылу встать прямо перед шаманкой.

– Прочь, Ниду, не то пожалеешь!

Я быстрым движением начертил перед собой крылатый шар, и символ вспыхнул лиловым светом. Два слова сами собой пришли мне на ум, и я произнес их, выбивая и оттачивая Силу, как кузнец оттачивает лезвие меча.

Ее лицо от этих слов, как от удара мечом, подернулось пепельной бледностью. Жеребец ее издал вопль, какого никто не слышал от живых лошадей, и, развернувшись, рванулся прочь, взметая землю и щебень из-под копыт.

– Клянусь Янтарной госпожой! – Оглянувшись на восклицание Джойсан, я увидел ее поднятые в деланом удивлении брови и сухую усмешку. – Можно подумать, она в жизни не слышала крепкого словца!

Я усмехнулся:

– Прости, дорогая, забылся. Давно уж никто – ни мужчина, ни женщина – меня так не злили.

– Откуда ты узнал, как ее отогнать? – спросил Гарет.