Эсмеральда направила Зодиака к самому дубу и, не слезая с седла, накинула поводья на нижнюю ветку. Потом встала на седло и легко, как по лестнице, взобралась по дереву на толстую, горизонтально растущую ветвь. Она привалилась спиной к стволу и подогнула одну ногу, положив подбородок на колено. Эсмеральда обожала здесь сидеть. В Краеугольном Камне сменялись правители, кипели страсти, шли столетия, а дуб спокойно возвышался на холме, исполненный вековечной мудрости. Рядом с ним казалось, что жизнь, по сути своей, проста.

Встав на седло, Лукас чуть не рухнул навзничь и еле успел ухватиться за пучок листвы. Карабкался он с трудом: ободрал лоб, тянулся, цеплялся, скрючивался. Добравшись до Эсмеральды, он увидел, что та преспокойно попивает из фляги. Ветка его впечатлила.

– Прямо дворец…

– О да. Это моя ветка. Смотрит прямо на юг.

– Прямо на юг? Это почему же?

– Очень просто. Чем больше ветки получают света, тем горизонтальнее они растут. Дерево – это компас.

Лукас полез выше, надеясь подыскать такое же удобное место. Но чем выше он забирался, тем тоньше были ветки и тем хуже они держали. Он почувствовал даже, как закачалась вершина. Если полезешь дальше, держаться придется за облака. Он чуть не выругался, но представил, как смешон, и расхохотался.

Смеется! Вторая цель Эсмеральды достигнута.

– Тут хватит места для двоих, – крикнула она сквозь листву.

Лукас спустился, осыпая все корой, а она продвинулась по ветке вперед, уступив ему самое удобное место у ствола. Он уселся, подогнув колени и поставив ноги на ветку. Эсмеральда, волнуясь и смущаясь, осталась сидеть в отдалении, там, где ветка угрожающе прогибалась.

– Возвращайся назад, – позвал ее Лукас.

Она подвинулась, но совсем чуть-чуть. Ветка скрипнула.

– Давай, Эсмеральда, возвращайся, а то твой дворец рухнет. – Он притянул ее к себе за плечи. – Так хорошо?

Она опиралась на Лукаса Корбьера, чуть ли не сидела у него на сапогах. Лучше и быть не могло! Ерунда, что в бедро вонзилась заноза, солнце било прямо в глаз, а незакрытая фляга поливала корни внизу. Лукас подумал, что сейчас самое подходящее время предложить Эсмеральде коржик, но они превратились у него в кармане в крошки. Так что он просто откинулся на мшистый ствол и подложил руки под голову. Отсюда ему видна была вся долина, зубцы дворцовых башен и за ними – море. Он слышал, как воркуют горлицы, как блеют ягнята, как стрекочут цикады, и чувствовал ногами твердую спину посыльной. И ни о чем больше не думал. Мысль, что она с ума по нему сходит, у него даже не мелькнула.