То, что он должен сделать сейчас – хорошо бы еще понять, что именно – нужно, чтобы забытый сон стал явью. Он подвел Агни к алтарю.

– Давай я помогу тебе залезть.

– Зачем?

– Так надо. Это такая игра.

– А ты тоже сюда залезешь?

– Нет. А теперь ляг и закрой глаза.

Раймонд отодвинул подсвечник подальше, чтобы Агни случайно не обожглась.

Потом он увидел в своей руке кинжал, занесенный для удара, и заорал:

– Беги, Агни! – он успел столкнуть девочку с алтаря прежде, чем лезвие проскрежетало по камню, оставив глубокую царапину.

За дверью храма послышался детский плач, и Тобиас с разбега ударил по ней ногой. Она не поддалась, менестрель, прихрамывая, побежал вслед за Ситой в обход. Одно из окон было распахнуто настежь. Внутри – полутьма, тяжелый душный запах цветов, на алтаре горят свечи, никакого палача и в помине нет. Агни сидит на полу и хнычет, по другую сторону алтаря застыл Райми.

Алинда осталась снаружи, Сита вслед за Тобиасом залезла в окошко и склонилась над сестренкой.

– Что случилось, ты почему плачешь?

– Он толкнул меня!

– Ну, ничего, он же нечаянно, – Сита через подоконник передала малышку Алинде и оглянулась на брата. Он так и стоял – чуть пригнувшись, слегка расставив руки. Тобиас осторожно подкрался к Раймонду сзади и обхватил его за локти.

– Положи нож на алтарь, – очень спокойно попросил он.

Раймонд дернулся, как от удара плетью, лягнул менестреля в пах, ужом выкрутился из объятия и, отшвырнув Ситу, выпрыгнул в окно.

– Отдай мне ее! Отдай, гадина! – мальчик попытался выхватить всхлипывающую Агни из рук фрейлины.

Алинда вцепилась ему в волосы с такой силой, что Раймонд выгнулся дугой и взвыл от боли. Он пытался добраться до Агни, извивался, вслепую молотил кулаками, пока Тобиас не вырвал у него кинжал и не забросил в кусты. Лишившись оружия, Раймонд обмяк, как тряпичная кукла. Но как только его отпустили, мальчик отскочил и вжался в стену храма. Он был похож на затравленного волчонка, переводил взгляд с Алинды на Тобиаса и хотел одного – сбежать. Потом он что-то заметил и с трудом разлепил пересохшие губы:

– Я вас ранил, Алинда.