Все верно. Без сомнения, передо мной бывший плотник Изао.

– Ловкач Тиба водил знакомство с кем-нибудь на острове?

– Простите, господин. Я не знаю.

Правда.

– Можешь идти.

Он поклонился, едва не переломившись пополам, и заковылял прочь, на ходу обматывая голову заскорузлыми тряпками.

– Следующий!

Этот каонай выглядел покрепче первого. Коренастый, приземистый, он исхудал в меньшей степени, чем Изао.

– Твое имя в прошлой жизни?

– Кэйташи, господин.

– Кем был до того, как потерял лицо?

– Рыбаком, господин.

– За что осужден?

– Контрабанда, господин.

Надо же: каонай-контрабандист! Ты не врешь, безликий Кэйташи: в твоем свитке значится то же самое. Кто согласился иметь с тобой дело?! Контрабандисты в одиночку не работают. Впрочем, если твой подельник не брезглив, то каонай-рыбак, умеющий управляться с лодкой – отличный перевозчик. Кто на такого подумает? Кто вообще обратит на тебя внимание, Кэйташи?

– Что возил?

– Ткани, господин.

Да, все верно.

– Сними тряпки с головы.

– Вам интересно, господин?