Но с другой стороны Рарок и сам чувствовал, что если бы они отправились догонять свою экспедицию, то это было бы неправильно. Ложный след. Почему? Этого он объяснить не мог, только ему отчего-то совсем не хотелось возвращаться в Торговый город. Так почему бы не послушаться Луция?

Парень крепко съехал с катушек на почве своей "богини", но ведь именно таких блаженных Инци чаще всего ведёт по правильному пути. Просто потому что те, кто находится в своём уме, могут сами о себе позаботиться.

В общем, он не стал спорить, а просто одел Луция. Вот именно – одел, потому что парень проявил удивительную неуклюжесть и непонятливость в этом отношении. Сапогам он, впрочем, был рад, но от штанов и куртки пришёл в ужас. Луций долго крутил всё это, словно никак не мог понять, на какую часть тела что одевается. В конце концов, Рарок сам засунул подопечного в его обновы, и Луций стал похож на младенца, одетого не слишком умелой нянькой.

Он всё время поправлял что-то, подтягивал, чесался и ворчал себе под нос. Из его бурчания Рарок сумел разобрать только два слова – «скифос» и «барбарос». В итоге Луций встал перед Рароком, развёл руки в стороны и с кислым видом что-то спросил. Рарок решил, что тот интересуется своим внешним видом и показал ему сжатый кулак с большим пальцем торчащим вверх.

По лицу мальчика пробежала тень изумления, смешанная с лёгким ужасом. После этого он больше не наводил критику на свой наряд, а засобирался в дорогу, то и дело, бросая на гладиатора косые взгляды. Эта смена поведения немного удивила Рарока, но, в общем и целом, была им обоим на руку, а потому он просто выкинул мысли об этом из головы. Наверное, гладиатор посмеялся бы, знай он, что Луций понял его жест, как фразу – «Теперь я тебя, пожалуй, помилую!»

Насчёт того, что у Луция на почве Лесы поехала крыша, Рарок убедился, едва они вышли за ворота фермы. Сначала это были вдрызг изношенные и изорванные тапочки, с носами в виде забавных кроличьих мордочек. Рарок прошёл мимо них, не заметив, но Луций буквально бросился в канаву, куда их кто-то выкинул, с криками – «Леса! Леса!», и тут же спрятал этот драгоценный артефакт за пазуху, поближе к сердцу.

Дальше – больше! Трава, примятая вокруг давно погасшего кострища – «Леса!» И это, несмотря на то, что там явно сидело несколько человек. Нитка от одежды, висящая на кусте, который использовали для отправления естественных потребностей – «Леса!» Кучка кроличьих косточек и брошенная за ненадобностью шкурка – «Леса!»

Рарок уже не знал, что ему делать – толи поверить и спятить самому, толи прибить на самом деле безумца, чтобы не мучился.