Утром он уложил очень мало вещей. На кухне, когда он пошел туда попрощаться, ему дали еды и вина на первые дни. Попросили у него благословения, и он благословил их, сотворив над ними знак солнечного диска. Они плакали, он тоже. Шел дождь, когда он снова вышел из дома; хороший, очень нужный весенний дождь.

У конюшни его ждала оседланная лошадь. По приказу госпожи, как ему дали понять. Однако она сдержала слово. Она не вышла, чтобы посмотреть ему вслед, когда он ехал прочь под дождем.

Сердце его сильно стучало, как во время боя. Альвар смотрел, как серая самка паука игуарра медленно приближается к нему. Игуарры ядовиты, иногда смертельно ядовиты. Сын одного из рабочих фермы умер от такого укуса. Он попытался шевельнуться, но не смог. Паучиха подошла и поцеловала его в губы.

Альвар извернулся, ухитрился освободить руки, сжатые окружающими людьми, и обхватил ими паучиху. Он ответил на ее поцелуй, насколько ему позволяла маска орла. И подумал, что делает успехи. С тех пор как зашло солнце, он многому успел научиться.

Паучиха отступила назад. Некоторым людям удавалось отыскать пространство для маневра в толпе. Этот трюк Альвар еще не освоил.

– Очень мило. Найди меня позже, орел, – сказала игуарра. Она протянула руку и быстро сжала интимную часть его тела. Альвар надеялся, что другие этого не заметили.

Но надеялся напрасно.

Твердый, костлявый локоть ткнул его под ребра, когда паучиха удалилась.

– Чего бы я не отдал, чтобы снова стать молодым и широкоплечим! – рассмеялся Лайн Нунес. – Она не сделала тебе больно, дитя?

– Что ты хочешь сказать этим «снова»? – взревел Мартин с другой стороны от Альвара. На карнавал он нарядился лисом – этот наряд ему шел. – Ты никогда не был сложен, как Альвар, разве что во сне!

– Полагаю, – с достоинством возразил Лайн, – ты говоришь о его плечах, а не о других частях тела?

В ответ раздался буйный взрыв хохота. «Хотя общий уровень шума от этого не слишком вырос», – подумал Альвар. Хусари ибн Муса, идущий впереди – ему приходилось идти впереди из-за его живописной маски, – осторожно обернулся и жестом подбодрил Лайна. Обычно мрачный, старый воин весело помахал в ответ. Он был сейчас красно-зеленым петухом.

Они пили с тех пор, как на небе зажглись первые звезды. Повсюду торговали едой и носились вкусные запахи: жареных каштанов, барашка на гриле, мелкокостной озерной рыбы, сыров, сосисок, весенней дыни. И все таверны, забитые людьми до отказа, распахнули свои двери и торговали вином и пивом с прилавков на улицах. Рагоза преобразилась.

Альвара уже перецеловало больше женщин, чем за всю предыдущую жизнь. Полдесятка из них настаивали, чтобы он нашел их позднее. Ночь уже сливалась в сплошное пятно. Но он пытался сохранять трезвость. Он искал Джеану, кем бы она ни нарядилась, и, хотя он не признался бы в этом остальным, одну маску лесной кошки. Он был уверен, что узнает ее, даже при свете факелов и в сильной давке; ведь на ней должен быть тот золотой поводок.