Сим сделал несколько шагов и вцепился в перила. Он оказался на краю… борта? Вниз отвесно уходила серая поверхность, слишком ровная и правильная для скалы. Атаман не сомневался: это сделано кем-то для Алекса. Или сделано самим Алексом. Огромное, невероятное… рукотворное.

— Алекс, — атаман поклонился тому, кого с трудом, медленно учился считать собеседником. — Я Сим. Могу спросить, это, — атаман обвел рукой движущуюся махину и площадку, и перила, — вещь предков?

— Допустимый ответ: да, — голос Алекса звучал слишком обычно. Тем более говорил Алекс на привычном атаману тартаре, и даже, о чудо, без чуждости в выговоре. — Ответно спрошу, вы не намерены рассказывать обо мне? Прочие дали подобное обещание.

Сим отвернулся и снова глянул на кошмарную топь — свысока… Из восхитительной и пугающей безопасности. Сим впервые смутно осознал, как видят мир люди города, когда стоят на стене и наблюдают движение вне своего мира. Думают, что их мир вечен, непоколебим и совершенен. Что их мир — безопасен, что борьба — удел немногих. Как говорил Старик? Удел тех, кто задает слишком много вопросов.

По спине щекоткой сползла капля пота. Сим прикрыл глаза, чтобы острее и ярче прочувствовать, каково это — быть вне опасности посреди Ревухи, осенью… Двигаться через степь и не прилагать усилий. Не утомлять мышц. Не знать вообще, что это такое — угроза жизни, привычно сопровождающая любого в народе красных муравьев от первого дня в младенческом уме до глубокой дряхлости, до смерти. Угроза, которая заставляет сплотиться, которая учит судить вожаков по их делам и душе, а не по ритуалам и словам. Хотя именно по словам судят в городе, где угроза убрана за стену…

— Вот, значит, кем мы однажды можем стать, если ошибемся, — атаман ощутил мгновенную тошноту отвращения. Поклонился Алексу, более уверенно обратил взгляд на его лицо. Не совсем человечье, неподвижное, с двумя немигающими круглыми глазами. — Если бы вы не запросили обещание, я бы сам потребовал подобного. То, чем вы владеете, разрушит мой народ.

— Вам не страшно, скорее неприятно до отвращения, — в голосе Алекса обозначился интерес. — Вы превзошли мои ожидания. Я полагал, социум леса занятнее социума степи. Но я не учел институт атаманов в его подлинном смысле. Простите, я использую чужие вам слова. Видите ли, мне важно понять, насколько нынешние люди похожи на предков. Предки владели такими вещами, как мой крейсер. Вещи, скажу упрощенно, были их силой и их слабостью. Я ожидал, что вы увидите силу, она бросается в глаза. Но вы сразу поняли слабость. Любой из атаманов способен на подобное? Мне интересно.