— Я понимаю. Я скажу Бине… хозяин, — быстро закивала ведьма. — Может, вы пожелаете выбрать мне новое имя. Прежняя моя хозяйка звала меня Шапшак. Можете просто сказать: «Эй, ты!». Я прибегу. Я уже запомнила голос хозяина.

— Тебе лет тридцать? — вслух прикинул Сим, рассматривая шрамы на руках ведьмы, первые седые прядки в волосах и сутулость плеч.

Душе стало больно. По всему судя, эта Шапшак — женщина не пустая. Ведь вышла и говорит с отчим, что вовсе не просто. Старается не для себя, помнит о людях за спиной. А в то же время — унижается, льстит, признает себя вещью. Неужели Арину сделали бы к тридцати такой же услужливой, изуродованной? Ведьма поняла взгляд по-своему, заискивающе улыбнулась, прикрыла рот ладонью. Это было отчасти фальшивое заигрывание, а отчасти — желание спрятать щербину. Слева вверху не хватало двух зубов. Губу портил шрам, наверняка полученный тогда же, когда выбили зубы.

— Приведи апу Бину, я подожду. Затем провожу тебя и её к Гансу. Надо решить много дел. И быстро, раз крысы уже начали войну.

— Бегу, хозяин.

— Зови меня Сим. Я не хозяин, я отчий атаман.

— Всей степи хозяин, — хихикнула ведьма. — Я буду послушная. Буду петь и танцевать. Хозяин назовёт меня Сылу. Я еще красивая… станет видно, когда отдохну.

Сим повел плечами и обреченно покосился на выход из пещерного города. Он проявил себя и отдал общий приказ, утонул в Ночи и резал в ущелье людей, как режут скот. Скольких убил? Счета нет в памяти разума.

Вот что важно: он пролил кровь. Теперь нельзя отвернуться и уйти. Хотя сейчас хочется уйти, как никогда прежде. Уйти! Увести людей. И пусть ведьмы выживают, как умеют. Или вымирают. Жалкие, слабые… страшные.

— Айслу! — крикнул Сим.

Он сразу переиначил желанное для ведьмы имя Сылу под восточное звучание тартара. Звать ведьму прежним грязным прозвищем он не мог… Стало тихо, шаги замерли, эхо укатилось и иссякло. Ведьма убежала уже довольно далеко, но голос в скальном городе, состоящем их лазов, нор и ходов, разносился гулко. Ведьма громко задышала и захихикала. Не иначе, ей понравилось новое имя.

— Переоденься, Айслу, — велел Сим. — В степи женщины носят штаны и рубахи. Или платья. Длинные.

Шаги удалились — частые, ровные. Ведьма шептала новое имя и сопела от удовольствия. Гордилась. Атаман горько скривился и покосился на зев пещеры. Мелкие камешки шуршали под осторожными шагами. Кто-то крался по ущелью… еще громко дышал и хмыкал. Так что опознать лазутчика было совсем просто.

— Имя у тебя есть, нерешительный внук шатрового? — буркнул Сим. Усталость давила к полу, ослепляла. Делала мир серым, тусклым.