В этот же миг из следовавшего за нами бронетранспортера высыпали человек двенадцать парней; все начали палить во тьму, пытаясь закрыть периметр. Охранники в штатском выскочили из других машин и бросились к нашей, стремясь прикрыть Вона, но стрельба вынудила их залечь на асфальт.

Мгновенная реакция, должно быть, вывела дорожных разбойников из себя, и они открыли огонь из оружия потяжелее. Один выстрелил из какой-то штуковины (позже мне объяснили, что это был ручной гранатомет), и я вдруг оглох и понимал лишь, что машина вращается вокруг некой замысловатой оси. Дымный воздух прошило битым стеклом.

* * *

С удивлением я обнаружил, что наполовину вывалился из задней дверцы, лицо мое прижато к шершавому дорожному покрытию, во рту привкус крови, а рядом, в нескольких футах от меня, на боку лежит Вон и один его детский походный ботинок из пары, купленной специально для прогулки по каньону, объят огнем.

Я позвал его – он едва заметно пошевелился. Пули стучали по разбитой машине, оставляя кратеры в стальном кузове. Левая нога у меня онемела. Я подполз ближе к Вону, схватил обрывок салонной обивки и потушил горящий ботинок. Вон застонал и поднял голову.

Наши ребята отстреливались, прошивая трассерами заболоченную местность по обе стороны дороги.

Вон выгнул спину и встал на колени. Похоже, он не понимал, где находится. Из носа его текла кровь, лоб представлял собой сплошную ссадину.

– Не вставайте, – прохрипел я.

Но он все нащупывал почву под ногами. Зловонный горелый ботинок разваливался на части.

– Ради бога, – я протянул к нему руку, но он отполз в сторону, – ради бога, только не вставайте!

И все-таки он сумел подняться и встал во весь рост – дрожащая фигура на фоне пылающего автомобильного остова. Он опустил взгляд и, похоже, признал меня.

– Тайлер, что происходит? – спросил он.

В этот миг его нашли пули.

* * *

У Вона Нго Вена было много ненавистников. Одни, как И Ди, с подозрением относились к его мотивам; другие презирали его по более сложным и менее оправданным причинам – потому что считали врагом Господа; потому что кожа его оказалась черной; потому что факт его существования подтверждал теорию эволюции; потому что он был физическим доказательством Спина и воплощением неприятной истины о возрасте внешней Вселенной.

Многие нашептывали друг другу, что неплохо было бы его убить. В документах Министерства нацбезопасности сохранились десятки перехваченных угроз.

Но Вон погиб не в результате заговора. Его погубило порожденное Спином безрассудство вкупе с ошибкой бандитских наводчиков и человеческой алчностью.