***

Половину пресной булочки он сунул в карман и попил из фонтана на маленькой площади рядом с храмом. Умылся и заплел волосы.

Еду нищим дают два раза в день — всем желающим, по куску в одни руки и тщательно следят за порядком. Этого не хватит, чтобы прожить, но хватит, чтобы не сдохнуть с голоду, если приходить утром и вечером.

— Ты приютский, сынок? Эвона как сгорел то…

Коста поднял голову — пожилая плохо одетая мистрис стояла рядом и покачивала головой, с трудом удерживая её прямо.

— Не сидел бы ты тут, — посоветовала она ему. — Облавы в городе. И маги пришлые лютуют, приют ваш сожгли… как ты выжил? — допрашивала она с любопытством, рассматривая красные руки, покрытые волдырями.

Коста промолчал и снова тщательно замотал ладони и платок — на голову.

Пока не заживут — нечего и думать брать в руки кисть. А нет рисунков — нет заказов и фениксов.

Сейчас — у него есть, где спать, и у него есть, что есть. Значит, ему нужны всего две вещи — мазь, для лица и пальцев, и — информация. Все последние сплетни.

А где ещё можно услышать новости, как не на рынке?

***

Коста выбрал окраинный рынок, меньше центрального, нашел место в тени, между двумя лотками — один со специями, другой с притираниями. Сел прямо на мостовую, и прикрыл сверху лицо халатом, вытянув ноги. И начал караулить прилавок с мазями и благовониями. И — для отвода глаз — положил перед собой половинку глиняного черепка, найденного по дороге — на милостыню он не рассчитывал, но Великому виднее.