— Меня до сих пор иногда… а я тут почти три зимы, но я всем зубы считаю, поэтому меня особо не трогают… так только…

— А кого трогают «не так»?

— Слабых.

— У меня второй круг. — Признался Коста.

Семнадцатый открыл рот, закрыл и посмотрел на него, как на безнадежно больного.

— А спросить можно?

— Можно.

— Чего молчал то? Брезговал?

— Говорить не мог. Из-за эликсира.

— А чего стриженный такой? Болел да? Сильно? Заразно? Ты счас не болезный, не? Не заразный? — Семнадцатый отодвинулся на пару ладоней.

— Нет. Не заразный. Просто… пришлось постричься, — выдавил Коста неохотно.

— Давай я сегодня покажу Остров, теперь можно, — предложил повеселевший сосед щедро и добродушно. — А то было непонятно — оставят тебя или нет… чего время зря тратить.

***

Закат пламенел. Коста утомленно лежал на траве, глядя в небо — купол над островами сегодня как будто светился меньше обычного, истончившись до едва заметных и то не везде — бликов. Вдали, двигаясь точно по прямой к одному из островов, на волнах маленькой точкой качалась джонка.

— На… — Семнадцатый сунул ему под нос свежую рисовую лепешку, утащенную из столовой.

«Не хочу» — Коста молча помотал головой.

Есть не хотелось. Его вообще — тошнило. То ли от еды, то ли от запоздалого озноба, что было бы, не предложи старик свою кандидатуру в кураторы, и что было бы, не пройди он Круг испытаний.

Семнадцатый не замолкал ни на мгновение, пока таскал его за собой по округе, и Коста подозревал, что больше для того, чтобы продемонстрировать всем — спор выигран — новичок прошел, хотя мало кто верил.