Кому-то пришла в голову идея: если нельзя остановить исход жертв, надо последовать за ними. Уйти в иной мир, подчинить его себе. Кто-то сумел проникнуть в коробку, прикинувшись жертвой, и не один: четверо колдунов или даже пятеро. И все напрасно. Соплеменники чувствовали отголоски их судьбы в эфире. Двоих, ушедших дальше других, настигла страшная смерть в огне и пустоте, остальные были сожжены злобным светом, и даже зачарованные жертвы не помогли. Твари выслеживали колдунов и истребляли, не считаясь с потерями.

Он не стал пробираться в летающую коробку. Какой смысл, если там находят и убивают? Но твари не смогут вывезти всех жертв. Эти слизняки кишат в складках земли, порой не замечая ничего вокруг. Кто-то да опоздает. Пускай соплеменники мечутся и тупо подыхают. Он останется здесь, на его век жертв хватит.

Он недооценил всего коварства мерзких тварей.

– Вы в самом деле собираетесь писать диссертацию, господин Натта? – спросил Такаши Ясудо.

Крейсер завис над экватором. Внизу была ночь; бледные трупы городов еще теплились непогашенным электрическим освещением улиц. Терминатор быстро перемещался, но эти города рассвета уже не увидят.

– Почему бы нет? – ответил Джеронимо, разглядывая вымершие территории. – Идея неплоха. Богатый экспериментальный материал, есть что обобщить и сравнить. Редко кому Господь дает присутствовать при двух апокалипсисах и остаться живым, такую уникальную возможность грех не оценить и не использовать. Налицо два принципиально разных сценария конца света: спонтанный и тщательно организованный. Как в этом проявляется Божья воля? Какие уроки должно извлечь человечество в каждом случае? Все это весьма интересно и поучительно.

Такаши молча покачал головой. Интересно ему, видите ли! Наверняка господин кардинал жалеет, что не видел воочию гибели Нлакиса. Звездные катастрофы кружат ему голову, как запах добычи сводит с ума хищника. Такаши знал, что Натта был идейным вдохновителем разработки этой операции. Он воображает себя орудием своего Бога. Но правда в том, что он хочет уничтожить Гъде, чтобы полюбоваться на смерть мира, почувствовать, как захватывает дух от зрелища грандиозного катаклизма, как сладко ноет под ложечкой от ощущения собственного всемогущества…

– «Алексей Смирнов» в точке, – корабли начали выходить на позиции.

– «Двенадцатый» на месте.

– «Райское сияние» вышло на исходную, – голос Василисы Ткаченко. И, словно отозвавшись:

– «Анакин Скайуокер» готов.

– «Меф Аганн» в точке…

Корабли докладывали один за другим. Где-то на периферии жался хантский наблюдатель, не решаясь подойти. То ли боялся, что не подпустят, то ли опасался, что неосвященные агрегаты дадут сбой. Тьма, плескавшаяся внизу, была активной и подвижной, при взгляде на планету приходилось бороться с тошнотой. Только кардинал смотрел, не отрываясь. Чувствовал сильнее остальных, и все равно смотрел.