Людей добавлялось. И все они, в отличие от них, спали.

— Это же… Марусина тетя! — воскликнула Ксения и подалась вперед, но Красноцветов снова её удержал. — А Васятка? Васятка где…

— Это кто?

— Брат Маруси. Он… он ребенок совсем!

Детей не было. Инга покрутила головой и, убедившись, что никого-то из детей не видит, сказала:

— Наверное, не здесь.

И хорошо.

А еще хорошо, что тела складывают кучно.

— А эти почему не спят? — поинтересовался нехороший человечек в алом облачении.

— Так… смирные? — предположил автоматчик, вперившись в Ингу взглядом. И она поспешно закивала, сгорбилась, затряслась, всячески демонстрируя ужас.

Верно, получилось, если человечек махнул рукой:

— Ладно, с них и начнем… а потом подносите по одному. И тела убирайте. Постарайтесь не создавать заторов…

— С-скотина, — сказал в спину автоматчик, а Инга согласилась, что, возможно, он прав.

А еще подумала, что самому автоматчику категорически не нравится происходящее. Что он, конечно, привык подчиняться, но сейчас в душе его крепли сомнения.

И страх.

Он знал, что ни ему, ни кому-то еще не позволено будет покинуть пещеру. Как знал, что выбор стоит между смертью тихой и смертью болезненной.

Инга вздохнула.

Матушка всегда-то умела людей понимать. И принимать. А вот у Инги этого не было. Во всяком случае, жалости она не испытывала.

— Нам… надо ближе туда, — она указала на камень, что виднелся в отдалении.

Встав на четвереньки, Инга поползла. Пробираться приходилось по телам, что лежали плотно, иные вовсе кучей. За ней наблюдали.