Рейн облокотился на чугунный парапет. Где-то внизу, в темноте, вода плескалась о береговой гранит реки.

– Чертог называли волшебной изнанкой Петербурга, потому что площадь Ребеля, или Пяти Мостов, находилась прямо под Пятью углами.

– Через какой проход ты впервые спустился туда? – поинтересовалась она.

– Он раньше был прямо в одной из арок нашего дома на Каменноостровском. Сворачиваешь с проспекта, а тебя и след простыл. – Рейн пожал плечами и спросил: – Как насчет перекусить? – Он поглядел по сторонам, словно по запаху пытался понять, где лучше кормят.

– Только если угощаешь ты, – кивнула она.

Они поели в индийском ресторане, который ему расхваливала Эка. Точнее, поел он, а Яра скорее изо всех сил старалась, но, когда дело дошло до десерта, их позиции поменялись ровно наоборот. Что-то в виде птичьего гнезда из муки, творога и сахара с названием, которое он даже не стал бы пытаться произнести вслух, вытеснило из нее то задумчивое настроение, с которым она поднялась из Чертога.

Недолго наблюдая за ней, Рейн обратил внимание, что она ощутимо менялась прямо на глазах, будто читала инструкцию к своим женским чарам, которую только что нашла в заднем кармане джинсов. Ее простое и приятное лицо охватывали по-настоящему красивые эмоции. Когда она улыбалась, эта улыбка, казалось, была выточена высококлассным ювелиром и продумана до мельчайших деталей: она слегка обнажала ровные зубы, рисовала сердцевидные щечки на месте мягких скул с едва различимыми ямочками, которые капризничали и показывались, только если она смеялась особенно сильно. Яра гримасничала, и была обворожительна, отправляла насмешливые взгляды, и никто не смог бы обидеться на нее за них, потому что даже в этом она была очаровательна.

С самого начала она казалась своей, но сейчас, когда Рейн узнал о ней все, он понял, что из живущей по соседству она превратилась в пугающе близкую, а еще – что совершенно не скучал по ее прямому взгляду, потому что теперь едва мог досчитать до трех, прежде чем она, моргнув, слегка отвернется. Эта игра была куда интереснее.

– Как ощущения? – поинтересовался он, быстро сворачивая дрейф своих глаз и цепляясь за ее скользящий взгляд.

– Ужасно, если честно, – шепотом призналась она. – Я уже забыла, что бывает так приятно и страшно одновременно.

– Это два разных чувства или одно? – с подозрением уточнил он. – Потому что в приятном волнении нет ничего ужасного.

– Похоже, мне снова во многом придется разобраться, – Яра смешно сморщила нос, – но для начала я найду куда переехать, – серьезно добавила она. – И знаешь, я хочу поговорить с Максом и все ему объяснить насчет чар.