Она инстинктивно шагнула назад и едва не рухнула вниз.

«Пусть лучше Таласс заберет зеркало, чем я навернусь», — пронеслось в голове, и она сунула зеркало в протянутую руку.

Таласс тут же поднес его к лицу.

— Вытащу, слышишь? — прорычал он.

— Лучше себя спасай! — долетели до Бритт слова Роуза.

Она шагнула вперед, хватая Таласса за руку: злодей, не злодей, потом разберутся, когда выберутся из башни, а то все рухнет и мало не покажется никому. Но Таласс оттолкнул ее, так, что она едва не упала. Гвендолин успела ее подхватить.

— Бежим! — шепнула она. — Оставь его.

— Но я…

— Оставь! Башня рушится!

Теперь уже и Бритт уловила едва ощутимый гул, предваряющий полное разрушение здания.

— Мы не можем никого здесь оставить, они…

— Они справятся без нас! — жестко сказала Гвендолин.

Под ноги Бритт что-то покатилось. Она дотронулась носком ботинка, инстинктивно посмотрела вниз и закричала: это была голова одного из стражников.

Оловянная голова.

— Тихо, тихо, — прошептала Гвендолин, обнимая ее и заставляя отвернуться. — Идем.

Бритт кивнула и позволила себя увести. Только оказавшись уже на лестнице, она услышала крик и, не удержавшись, обернулась.

Черные птицы пошли на второй круг.

Таласс, которого только что с силой ударили в грудь, с трудом удержался на ногах, и хрипло переводил дыхание. Зеркало он изо всех сил стискивал в руках.

— Не дождетесь, — рыкнул он и бросился к двери.

Птицы всей стаей кинулись на него.