– А я-то мечтал об уединенном пляже – белый песок и побольше солнца.

– Хм-м, попробуйте Меркурий. Солнца будет полно. Увы, без пляжей.

– Ну да. Надеюсь, мы достигнем приемлемого компромисса. До сих пор нам удавалось.

– Будем надеяться, в ООН сейчас звучит примерно то же самое, – сказал Рональд, вставая. Эмили сделала то же самое, через мгновение к ним присоединился и Хэмиш.

– Передайте ей, Хэмиш, что мы ее любим, – сказала Эмили, обнимая его на прощание.

– Обязательно передам. И спасибо вам, вам обоим. Вы спасли пожилого человека от одиночества, и он вам очень благодарен.

– Мы были только рады помочь, Хэмиш, – улыбнулась Эмили.

Рональд надел плащ.

– Нам пора. Дорогая, ты готова еще раз противостоять репортерам?

– Если только они не станут ломиться к нам домой.

– Будем надеяться, – сказал Рональд. – Инопланетяне не слишком любят, когда у людей из-за них неприятности.

– Может, и так – но вот любят ли они нас, хоть кого-то?

Вопрос заставил всех троих умолкнуть, и Рональд вдруг почувствовал, что, уходя, они бросают Хэмиша на произвол судьбы, что это чуть ли не паническое бегство. Он все же нашел в себе силы помахать Хэмишу рукой – тот стоял в дверях, пока они шли к машине.

Уже внутри Эмили чертыхнулась и добавила:

– Опять мой поганый язык!

– Все в порядке, любовь моя. Просто еще одно напоминание, что грань между скромностью и уничижением очень тонкая.

– Все зависит от того, как ты сам это воспринимаешь, разве не так?

– И еще от того, как тебе это преподносят.

– Верно. – Она застегнула ремень и добавила: – М-м-м.