Степан кивнул. Неизвестно, что сделал герцог Касар с его глазами, но теперь попаданец гораздо лучше видел магические плетения и магия, все эти странные схемы и переплетения, ненужные рисунки-чертежи в учебниках — всё вдруг обрело значение и стало гораздо понятней.

Такая малость — видеть магпотоки, а какой ошеломляющий результат.

— Осталось не так много времени, так что я думаю пока переключиться на исцеляющую магию. — когда его выпрут, практиковаться станет не с кем, да и на ошибки никто не укажет. Степан собирался выжать всё из того времени, что у него есть.

— Как скажете. — согласилась девушка. Граф мыслит мудро, будет прекрасно, если он сможет сам подлатать себя на поле боя. — Тогда стоит выучить и несколько заклинаний защитного купола. Вы пока знаете лишь щиты.

Степан вновь погрузился с головой в работу, насмерть сбив свой график и трижды переехав его грузовиком обязанностей и неотложных дел.

Полукровке было не до режима господина, он занимался своими делами и зализывал раны.

А Маниэр, несчастная влюбленная Маниэр крутилась как белка в колесе, готовя, обучая графа магии и помогая с управлением графством. У нее и самой времени прикрыть глаза не осталось.

Веце стремительно шел на поправку, жрал за троих и злобно зыркал на вампиршу, тихо желая ей сдохнуть где-нибудь в Априоше.

Маниэр ходила последние дни мрачная, но причины не говорила, а Степан не лез ей в душу — он ей ни жених, ни парень. Между ними ничего нет, и он сам провел эту черту.

А потом вдруг нагрянул Касар. Да, именно вдруг.

Степан вообще не думал, что герцог вернется — в гнезде гораздо лучше, чем в замке, да и есть кого погонять, с кем поговорить. Но Касар вернулся — так сказать, заглянул в гости.

Веце в тот момент сидел в библиотеке и наводил беспорядок: того требовала его буйная душа и подстрекала эфемерная безнаказанность. Маниэр тихо прошла мимо графа и герцога, коротким поклоном поприветствовав Касара.

Герцог оглянулся ей вслед, после посмотрел на понурого Кифена.

Всё ясно.

— Ты ее любишь? — попаданец обжегся неожиданным вопросом.

Любил ли он Маниэр? Больше всего на свете. Но никогда не скажет ей об этом.

— Люблю. — тихо, неразборчиво ответил граф, прикрыв глаза.

— Но ты от нее отказался. — утверждающе произнес герцог, словно ему уже был известен ответ.

Степан не знал, услышит ли в следующий раз осуждение в голосе Касара, но в это непростое время ему необходимо было увериться, что он не ошибся.

И Маниэр действительно будет лучше без него.