Просьба сбила маму с толку.

– Зачем? Тебе и так все известно.

– Так нужно. Все, что знаешь. Прошу тебя.

Она отвела глаза и перевела дух, пытаясь собраться с мыслями. Тема была для нее неприятной.

– Что ж, когда он оставил нас…

– Нет, раньше. Расскажи, что было до этого. Каким он был для тебя? Что говорил о работе?

Мама задумалась сильнее.

– Каким был… Пожалуй… потерянным. Понимаешь, эта работа так на него давила, что он никогда не мог найти себе места. Вечно беспокоился о чем-то. Казалось, что он не от мира сего. Не понимал самых простых вещей, но видел смысл в трудном и необъяснимом.

– Ну как не стать невротиком, когда столько времени проводишь на заданиях с монстрами, которые хотят тебя сожрать, – пробурчал Стефан.

Фри пнула его по голени, чтоб вразумить.

– Но он волновался о нас с тобой. – На лице мамы возникла осторожная улыбка. – До ухода он правда любил нас. Любил тебя.

– Хоть и бывал с нами редко.

– Знал бы ты, как отец носился с тобой, когда ты был маленьким. Он считал, что детские книжки не помогут ребенку в развитии, и, хоть я ему не раз за это выговаривала, он читал тебе на ночь учебники по точным наукам. – Она скорчила утомленную гримасу. – Собственно, благодаря его стараниям твоим первым словом было не «мама», а «вакуум».

Стеф прыснул.

– Что еще можешь рассказать? – настаивал я.

– Ну, когда я впервые увидела твоего отца, он совершенно мне не понравился. Какой-то оборванец, весь в грязи. Как сейчас помню. Но прошло время, мы узнали друг друга получше, поженились, потом родился ты.

Я показал ей подвеску со звездой.

– Ты когда-нибудь видела это у него?

– Не думаю, но могла забыть.

– И ты никогда не замечала за отцом ничего странного? Он не приносил стекла с символами? Оружие, помимо лука?