Затем голову наполнил знакомый вой десятка глоток, от которого мое сердце ухнуло вниз. Захотелось бежать. Но прошлое не могло нанести никакого вреда, кроме душевного.

Лунный дом. Я, Пабло и Сара убегаем от глобулы. Протекторша метнула в Малого Пса квинтэссенцию, тем самым убив его.

Стоило твари схватить протектора, как Сара, пробежав еще метр, споткнулась и упала посреди разрушенного коридора. Время остановилось. А затем раздались всхлипы.

Меня парализовало от услышанного. Искры и тени квинтэссенции кружились вокруг Сары, но не как обычно, плотно, а рвано, будто бы растворяясь и не имея прежних сил. Я осторожно подошел к протекторше. Она села, спина содрогалась от сдавленных рыданий.

– Я… я не хотела, – выпалила она. Слезы градом падали на пыльный пол. – Но иного выхода не было! Антарес ведь должен вернуться…

Сара согнулась пополам и взвыла. Я не сдержался, присел рядом и коснулся рукой ее спины.

– Что с тобой происходит? Почему ты так изменилась?

Она посмотрела на меня. Глаза ее были полны слез, лицо раскраснелось. Сара снова не могла совладать с чувствами, которых внезапно стало так много. Мне казалось, что она даже забыла, как с ними обходиться. И это ломало ее.

– Это была не я, – с отчаянием в голосе всхлипнула она. – Или я, уже не знаю. Уже ничего не знаю, не понимаю, что это делает со мной. Оно подавляет, но в то же время придает сил. Я больше не спрашиваю себя, просто делаю что должно. Не стою перед выбором между приоритетами и долгом. И я больше не боюсь. Вообще не боюсь.

Она рухнула на меня, обняла за шею и продолжила рыдать, словно все прошедшие годы, все совершенные поступки ударили по ней в одночасье. Я растерялся, но, собравшись, обнял в ответ, не веря, что делаю это. Сара всегда вызывала у меня скрежет раздражения на зубах. Но не сейчас. Это определенно был иной человек.

– Я словно не живу, – выдохнула Сара спустя некоторое время. – Уже так давно, что не вспомнить. Будто кто-то другой занимает мое место, а сама я все та же, как и в тот момент, когда это началось. Время просто встало. И не было тех десятков лет.

Протекторша стиснула челюсти и произнесла:

– Помоги мне. Я не знаю, как с этим жить.

– Ты не будешь одна, – пообещал я. – Мы все поможем. Я помогу.

Все потемнело, в нос ударил кислый затхлый воздух. Грязный, плохо освещенный коридор, множество облезлых дверей, ведущих в маленькие, тесные и бедные квартиры. За одной из таких доносилась чья-то ругань, за другой на полную громкость работало радио.

– Пока что вы удачно проходите испытание, – заявил вновь возникший позади меня Пустой.