Джемсон и отец Амона покинули кабинет, оставив юношу одного. Следовало ли ему раздеваться донага? Или это касалось лишь мундира? Амону не хотелось попасть впросак. Он задумался, а затем стянул с себя всю одежду и напялил одеяние послушника из грубого хлопка. Амон чувствовал себя довольно странно в свободной хламиде, будто он так и остался раздетым.

Капрал покинул кабинет. Выйдя во дворик, парень поплелся босиком по извилистым дорожкам, направляясь к зданию, возведенному по правую сторону от храма. Оно было построено в честь Альтеи – заступницы бедных.

В отличие от часовен в замке Феллсмарча с их золотыми статуями и мраморной отделкой красота этого сооружения заключалась в скромном убранстве. И все здесь было сделано с любовью. Деревянный алтарь оказался отполирован до блеска, а по обе стороны от изображения Альтеи возвышались вазы со свежими цветами. Холодный лунный свет лился сквозь прозрачные стекла, а рамы отбрасывали темные тени на выметенный пол.

Джемсон и Эдон Бирн стояли по бокам прямоугольного стола, на котором лежало несколько ритуальных предметов: каменная чаша, кинжал со сверкающим лезвием, каменный же сосуд, хрустальный флакон и серебряный кубок. Амон смотрел на все это, а в его голове роилась туча вопросов.

Священник улыбнулся.

– Твоя роль в данном ритуале будет поистине простой. Мы смешаем твою кровь с кровью Ханалеи, и ты выпьешь смесь. Остатками мы окропим почву Фелла, дабы у тебя появилась связь с землей и Создательницей. Таким образом мы совершим нечто вроде жертвоприношения.

«Я сплю? – спросил себя Амон. – Нет. Бирны не занимаются подобными вещами».

Капрал подумал о своем взводе, отдыхающем в сторожке, и о Раисе, которая почивала в замке Феллсмарча и не догадывалась, что между ней и Амоном сейчас установится связь. Было ли честным поступать так, не спросив ее согласия? А вдруг она не захочет с ним объединяться?

Юноша облизал губы.

– А она… узнает?

– Принцесса может что-то почувствовать, – ответил служитель. – Но она может и спать, и тогда ее ничто не потревожит. А если она проснется, то все равно ничего не поймет.

– А тут действительно находится кровь Ханалеи? Прошла целая тысяча лет.

– Она берется у ее потомков – королев Фелла, – священник опустил ладонь на закупоренный сосуд. – В нем – кровь наследной принцессы. Я прочту над ней особые слова.

Джемсон замолчал, чтобы убедиться, что у Амона больше не осталось вопросов.

– Обнажите руку, капрал Бирн, – вымолвил он.

Амон повиновался и ощутил слабый укол лезвия. Изумленный парень наблюдал, как его кровь капала в пустую чашу, образуя маленькую лужицу на дне. Джемсон поднял хрустальный фиал и произнес над ним несколько фраз на языке племени. Амону удалось разобрать лишь «Раиса ана’Марианна» и «Ханалея». Откупорив флакон, служитель вылил несколько капель в чашу, поднял сосуд и, совершая круговые движения, взболтал его содержимое, читая длинное заклинание.