Она покачала головой.
Агнар наклонился вперед.
– Я мог бы надеть на тебя ошейник, приказать тебе отвести меня туда и избавиться от тяжелой и опасной работы по возвращению твоего сына.
– Я умру прежде, чем надену ошейник тир, – сказала Успа. Потом взглянула на Краку. – Я не хочу тебя обидеть, сестра. Те из Порченых, кто носит ошейник, все еще цепляются за жизнь. Это часть человеческого бытия. Стремление к выживанию. Терпеть лишения и испытания в надежде, что они закончатся. Но я не забочусь о своей жизни. Мне были дороги мой муж, которого я потеряла, и мой сын, которого забрали. Если вы наденете на меня ошейник, то моя жизнь закончится, потому что я никогда больше не увижу сына.
Она пожала плечами.
– Жизнь тир не станет для меня шансом на лучшее: я предпочту смерть. И ты видел, что я сделала с воинами Илски. Не сомневайся, я могу лишить себя жизни, если захочу.
Что-то в словах Успы убедило Эльвар, что это правда. Агнар откинулся в кресле, поглаживая пальцами бороду.
Агнар наклонился вперед.
– Сначала ты отведешь меня к Оскутреду, а потом я найду для тебя твоего сына, – сказал он.
Успа разразилась смехом.
– Ты считаешь меня такой дурой? Я стану для тебя бесполезной, как только ты увидишь Оскутред. Нет. Сначала мой сын.
– На его поиски может уйти год, а у меня не хватит золота и серебра, чтобы вложить в столь долгие поиски.
– Тогда найди его быстро, – сказала Успа.
– Не могу обещать, – ответил Агнар. – Сначала Оскутред. Я дам тебе клятву.
Успа открыла рот, затем сделала паузу, и лицо ее изменилось.
– Клятва, – пробормотала она. – Возможно. Есть клятва, которую ты можешь дать. Мы все можем дать ее друг другу. Но это не просто слова. Наши жизни будут связаны, и нарушение клятвы будет иметь… последствия. Поклянись в этом, и я первая отведу тебя к Оскутреду. – Она выдержала взгляд Агнара и продолжила: –
Эльвар почувствовала холодок в крови от слов Успы, хотя и не знала, что они означают.