– Добро! – ответила за сестру Мория и лукаво улыбнулась. – Нужно, чтобы наша матушка заставила отца продать тебе свирюлл.

– А она это сделает, если ты поможешь нашей бабуле Косоме, – подхватила Ула. – Тогда она перестанет доставать матушку своими нравоучениями, а за это матушка что угодно сделает.

– Она с трудом ходит и поэтому все время дома сидит! Да-да, мы знаем, что без тебя бабуся вообще бы не смогла даже на площади бывать, но в этот раз нужно совсем ее вылечить.

– Осилишь?

Травник поклонился сестрам, и те захихикали.

– Вы просто умницы. Как мне вас благодарить?

– Приходи сегодня на Ночь Папоротника, – выпалила более смелая Ула и, продолжая заливаться хохотом, сунула в руки Альдану корзинку с пирогами.

– Да, похоже, придется, – рассеянно отозвался травник. – Еще что-нибудь?

– Ага. Можно мы вечером с девочками на старой мельнице погадаем?

Альдан поспешно кивнул: ему не терпелось приступить к лекарству для бабушки Косомы. Ночь Папоротника была пока что благополучно забыта.

Войдя в дом, я с досадой поглядела на огромную гору нашинкованной капусты, и, вместо того чтобы присоединиться к обрядовому подвигу Янии, подняла развалившегося на половице Серого. Кот не возражал, лежал, смиренно терпел мою ласку, следил за бликом от ножа Янии. Минт, прикрыв глаза, сидел тут же, на лавочке, и что-то напевал себе под нос.

Какая-то часть меня понимала, что надо готовиться к поиску цветка, но другая – в этот миг главная – просто сидела и глядела на то, как солнце пробивается сквозь зелень черемухи. Как жухлые листья, проникая в дом вместе с ветром, кружатся и опускаются на выщербленный стол.

– Как думаете, можно ли полюбить, не зная всей правды о человеке? – спросила я неожиданно для себя самой.

– Не прибедняйся, – пропел Минт. Яния продолжала орудовать ножом с таким упорством, что, кажется, не слышала нас или решила сделать вид, что не слышит.

– Не про меня речь, – не стала сдаваться я. – Вот если тебе кто-то нравится, а у него есть тайна, то хотел бы ты узнать ее до – если до этого дойдет – обмена лентами?

Надо отдать ему должное, друг не стал смеяться.

– Сложно сказать. Многое зависит от избранника, если ты понимаешь, о чем я. Не сказать – свинство, конечно. Чтобы доверить секрет, от которого зависит твоя жизнь, ты должна ему доверять и хорошо осознавать последствия. Честно говоря, такое признание будет мощнее любого обмена лентами.

– То есть ты не против?

– Ну да. – Минт улыбнулся. – Миром правит любовь.

Я даже залюбовалась.