– Чего ты сюда пришел? – спросила я, вставая и потирая ушибленный локоть. Дан был в светлой рубашке, и волосы, заплетенные в косу, при лунном свете отливали серебром. Он стоял, облокотившись о ракиту, и, судя по всему, уже давненько.

Намокшая одежда незамедлительно облепила тело.

– Отвернись, – приказала я, тяжело дыша.

Но когда я выбралась на берег, Дан продолжал бесстыдно смотреть и даже не удосужился протянуть руку. Как много он успел расслышать?

Я, злясь и попутно сотрясаясь от холода, подошла к нему и, сложив руки на груди, поинтересовалась:

– Зачем ты здесь?

По лицу Альдана было непонятно, какие выводы он успел сделать из услышанного. Травник был странно молчалив, и от одной только тишины становилось не по себе, не говоря уж о том, как пристально он впивался в меня взглядом. Это, надо признать, возымело действие: мой боевой пыл поутих. Я сделала шаг назад, но уперлась спиной в дерево. Сквозь тонкую ткань рубахи чувствовался каждый его изгиб.

– Ты же не собирался идти на игрища, – сказала я. Альдан снова не ответил, и на этот раз его молчание вызвало во мне злую досаду. Мало того, что заявился так не вовремя, так еще и ответ держать не соизволил.

– Ну вот, теперь я твоя невеста. Бери, раз нашел. – Я рассмеялась, пытаясь смутить травника сильнее, чем он меня.

– И возьму, – вдруг сказал Альдан, мигом оборвав мое веселье. В следующее мгновение он схватил меня за кисти рук и поднял их над моей головой. Я дернулась, но в худощавом травнике хватало силы, чтобы не дать освободиться.

– Отпусти, – сказала я склонившемуся Альдану. Пряди волос щекотали лицо.

– Я знаю, кто ты, – выдохнул он.

Я прикрыла веки. Все.

– Колдунья, – произнес Альдан, проводя большим пальцем руки по моей все заживающей ладони. Он еще не успел договорить, а все во мне перевернулось три раза.

Словно из пустоты до меня долетел собственный голос, каким-то чудом не дрогнувший:

– Ты пришел, чтобы отдать меня червенцам?

Травник ослабил хватку.

– Мне они безразличны, – наконец ответил он холодно.

Какое-то время до меня доходил смысл сказанных Альданом слов.

– Ты тоже колдун?