Образ ускользает, но я слышу напоследок жалобную просьбу ребенка:

«Пообещай, что не пойдешь за ними. Не оставляй нас, Паскаль».

Оглушительный звон стекла. Оно впилось в мое лицо, опалив жаром и оставив глубокие шрамы. Образ человека в синей форме, от которого исходят клубы черного дыма. Кровь повсюду. Бегущие военные, противотанковые ежи, взрывы. Какой это год? Война? Сплиты на каждом шагу. Запах гари и свист пуль. Сотни ароматов и звуков смешались в безудержный вихрь. Улыбающиеся лица, разбитые зеркала и холод во всем теле. Все так хаотично и сумбурно. Кто-то радуется мне, кто-то проклинает. Чьи-то крепкие объятия стискивают шею. Зал, полный горящих свечей – они собраны в огромные горы, а в их воске утопают сотни серебристых урн. Свет золотом обволакивает десятки протекторов. Это похороны. А затем холод и больше ничего.

Я резко отскочил от Паскаля, судорожно дыша. В прошлом Скорпиона не нашлось ничего подозрительного. Совсем ничего. Только ужас и одиночество. Гнетущее чувство засело поперек горла.

– Слабак, – фыркнул Паскаль, отвернувшись.

Я увидел его в ином свете. Отчасти поэтому мне так не нравилось находить Центры души – человек может начать восприниматься по-другому. Я ненавидел Паскаля, но теперь не мог перестать испытывать к нему толику жалости. Мне довелось столько увидеть в его душе, пускай мельком, – но холод и боль проехались по мне катком. Паскалю оказалось больше ста лет, и он многое пережил. Неужели у каждого протектора глубоко внутри такая душа? Неужели и моей было суждено обагриться со временем?

Паскаль ничего не сказал. Я перевел дух и повернулся к Фри. Она молча кивнула, и мы пошли обратно по дорожке. Потом, на секунду замешкавшись, я оглянулся.

– Те цифры, с памятки, – обратился я к Паскалю, – ты не знаешь, что они означают?

– Нет.

Мне заранее был известен ответ, но надежда умирает последней.

Когда мы подошли к Соларуму, Фри осуждающе уставилась на меня.

– Что на тебя нашло?

– Прости, – вздохнул я. – Сорвался. Просто он прав.

– Да ни черта он не прав! Макс, ты сейчас в ответе за такое количество жизней, что и сосчитать трудно! Попадись Антарес в руки недругам – всему конец.

Один из карманов на поясе Фри засиял. Она, будто предчувствуя неладное, быстро вытащила энергласс и замерла.

– Сообщение? – Я встрепенулся. – Как они…

Увидев потрясение на ее лице, я осекся.

– Это от Дана, – севшим голосом сказала она.

– Что?! – Я тут же взглянул на экран. – Он сбежал?