– Может, оно не работает, если ничего не чувствуешь? – пробормотал Тристан, и Каллум резко поднял на него взгляд.

– Что?

– Да я о том…

Кстати, о чем он? Это же Каллум, в конце-то концов.

– Забей.

– Когда-то ты в меня верил. – Каллум крепче сжал в руке чашку. – Теперь – все?

– Ну, просто…

– Я так выживаю, – сказал Каллум погрубевшим тоном. Видимо, ощутил себя преданным. И Тристан вздрогнул, припомнив его слова: «Убитого доверия уже не воскресить». – Я думал, ты это уже понял.

– Я и понимал. Понимаю, – поправился Тристан. – Просто ты говоришь так…

– Как? Бесчувственно? Холодно, безразлично, двояко? – Пауза. – Или зло? Так ты хотел сказать?

Молчание.

Каллум повернулся и посмотрел на Тристана в ожидании, но тот не поднял головы.

– Ты не понял, да?

Тристан молчал.

– Мы такие не потому, что у нас чего-то нет, а благодаря тому, чтó мы имеем, – сказал Каллум, нетерпеливо вскинувшись. – Кем стала бы Париса, не прочти она мысли брата? А Рэйна – если бы из нее с самого рождения не сосали энергию?

– Каллум, – выдавил Тристан, – я только хотел…

– Что? Демонизировать меня? В конце все мы сделаем один и тот же выбор, Тристан. А вообще, мы уже его сделали. – Каллум плотно сжал губы, не то от злобы, не то от боли. – В конце концов мы с тобой решим кого-то убить. Уменьшит ли твою вину то, что ты сумел заглянуть глубже?

Тристан уже смутно подумывал поспорить с Каллумом: «Речь ведь о совести, о человеке, а твоя решимость – она как у робота, как у машины. Я не смогу жить по-старому, я бы не смог стать подделкой себя самого, у меня в груди сердце бьется, а твое – где оно?»

Но он промолчал.

– Ты здесь, – сказал Каллум, – потому не меньше моего жаждешь получить нечто. Сил у, понимание… Не суть. Может быть, ты хочешь знаний, а может, и нет. Или ты думаешь покинуть Общество и в тот же миг захватить компанию Джеймса Уэссекса. Или ты его обанкротишь, а дочурку погубишь. Может, такой будет твоя месть, ответочка, признаешься ты самому себе или нет.