Эспира не без усилия удержался от содрогания.
— Выполняйте приказ, сержант, — спокойно сказал он. — Посмотрите, как там ваши люди. Выставьте караул у входа в туннель, чтобы нас не могли побеспокоить.
Эспира разве что не услышал зубовного скрежета со стороны сержанта. Тот, однако, сказал лишь: «Да, сэр», стремительно козырнул и четким шагом направился к выходу из туннеля.
— Кажется, он был с вами самую чуточку неучтив, — застенчиво заметила Кэвендиш.
— Боюсь, сержант мало разбирается в тонкостях надлежащего поведения в приличном обществе. К тому же он получил ранение при попытке подрыва кристальной чанерии Ланкастеров, — ответил Эспира. — И, мне представляется, боли, которые испытывает сержант, на самом деле сильнее, чем он готов признать.
— И он по-прежнему ценен для вас?
— Незаменим, — заверил ее Эспира.
Кэвендиш пригубила чаю.
— Полагаю, в этом случае можно сделать некоторые поблажки. В конце концов, он же боерожденный. Нельзя же ожидать, чтобы они бесконечно сохраняли идеальное равновесие… — Метнув взгляд в Сарка, она негромко добавила: — Со всей неизбежностью, зверь рано или поздно даст о себе знать.
На какую-то секунду Эспире могло показаться, что в безразличном взгляде Сарка сверкнули тлеющие угли. Кровавые пятна на стенах поблескивали в свете расставленных на столе люмен-кристаллов.
— Ваши слова полны проницательности, — отметил Эспира. — Этот чай великолепен.
— Как это мило с вашей стороны, майор, — произнесла Кэвендиш с улыбкой, которая любому другому показалась бы естественной. — Эта смесь моего изобретения. Я сама подбираю сорта.
Эспира постарался, чтобы его ответная улыбка не одеревенела. Природная интуиция подсказывала, что он едва ли хочет знать, что именно такая сумасшедшая женщина, как Кэвендиш, могла подмешать в свой чай.
— Мадам, вы весьма великодушны.
— Убедиться в этом нам еще только предстоит, — возразила Кэвендиш. — Враги подобрались совсем близко, майор.
Эспира поднял брови. Сделал глоток чая и робко заметил:
— Но мы ведь в
Кэвендиш нетерпеливо отмахнулась.