Гримм натянул на себя капитанский мундир, надежно утвердил на голове шляпу и, выйдя из каюты, обнаружил на палубе первые группки собравшихся матросов. Бросив взгляд вправо, он заметил сэра Бенедикта, бродившего взад-вперед под дверью лазарета мистера Бэгена. Подошел к молодому гвардейцу и тронул того за плечо.

— Ферус еще там?

Бенедикт кивнул вместо ответа. Его золотистые глаза выглядели запавшими и усталыми.

— Они уже заканчивают.

— И как мисс Ланкастер?

Бенедикт покачал головой.

— Не сказали.

Поджав губы, Гримм еще раз кивнул. Бэген не из тех медиков, что позволяют себе высказывания, в которых пока не уверены. Его судовой врач предпочтет промолчать, лишь бы не подарить ложную надежду тем, кто дожидается вестей о шансах пациента на выздоровление. Впрочем, если все совсем плохо, Бэген не станет уклоняться и от того, чтобы сообщить им скверные новости.

— Значит, надежда еще остается, сынок, — сказал Гримм. — Если бы она умирала, Бэген так бы и сказал.

Бенедикт выдавил из себя невеселую, короткую улыбку и кивнул, выражая благодарность. Беспокойство с его лица не стерлось, хотя вышагивать туда-сюда он прекратил.

Чуть позже дверь лазарета затряслась на своих петлях, и Бенедикт чуть не врезался в нее, спеша открыть.

— Благодарю, мальчик мой, — весело прощебетал мастер Ферус, выскальзывая наружу. Он повернулся и с силой захлопнул дверь, немало изумив возникшего было на пороге изможденного мистера Бэгена, чтобы добавить: — Прошу прощения.

После чего долго стоял, с напряжением вглядываясь в дверь, словно пересчитывал сучки в ее древесине.

— Так вот! — просияв в итоге, заговорил Ферус. — Не в моем характере бахвалиться, капитан Гримм, но, должен заметить, всякая безупречно выполненная работа достойна похвалы.

Гримм кашлянул, прочищая горло.

— Как там наша девочка?

Ферус обернулся к нему, задрав седую бровь:

— Девочка, сэр? А вам самому хоть раз довелось сразить матриарха шелкопрядов?

— Вы совершенно правы, сэр, — отвесил ему поклон Гримм. — Как себя чувствует мисс Ланкастер?