Конь послушался.

Скакун набрал скорость, и, видя, что гора приближается, Брисеида стала молиться, чтобы он закатил истерику и отказался ехать дальше. Она могла бы поехать обратно в Каркасон, удрученная, сожалеющая, обвиняющая проклятую клячу в его невозможной вспыльчивости. Но он был боевым конем, обученным скакать до смерти, и, как только он пустится вскачь, она знала, что ничто и никто не сможет его остановить.

Тишина одиночества. Стук копыт по избитой земле тропы, тяжелое дыхание зверя, прилагающего усилия, трение металла и порывистый ветер, прорывающийся сквозь его козырек.

Затем запах леса, за несколько сотен метров до первых стволов, первых веток с весенними листьями, еще робкими, дрожащими на ветерке. Узкая тропинка пробиралась сквозь луговые зеленые папоротники. Постепенно листва поднялась выше Брисеиды, затмевая небо и лишая папоротники их прекрасных красок. Тогда Брисеида смогла увидеть только темноту между деревьями через свой шлеп.

Лес поднимался вверх по склону горы, и его конь тоже. Стволы плотно сжались, растительность стала гуще. Птицы замолчали, и небо снова потемнело. Но это все еще был просто лес.

Брисеида натянула поводья, поправила положение меча на плече. Если Теобальд не солгал, то не прошло бы много времени, как появился бы ее первый кошмар…

Внезапно ее конь остановился.

Брисеида наклонилась вперед, чтобы попытаться разглядеть чуть больше, чем уши лошади. Большой белый жеребец не двигался с места. Сердце Брисеиды начало учащенно биться. Она подтолкнула своего коня, но он отказался двигаться. Она обыскала землю и наконец заметила между листьями маленький гриб с коричневатой шляпкой.

– Кто там? – сказала она, пытаясь набраться храбрости. Тишина.

Насмешка вдруг показалась ей более смертоносной, чем страх. Если это все еще была просто шутка Теобальда, он собирался ее услышать… Шляпка гриба откинулась назад.

Затем появилось белесое жилистое существо с руками такой же длины, как и ноги.

Оно сделало несколько шагов вперед. Жеребец сильнее выдохнул в ноздри.

– Какой твой самый большой, самый чистый, самый глубокий страх? – спросило существо певучим голосом.

Его лицо уменьшилось, расширилось и постепенно приобрело форму грибов под шляпкой гриба. Существо подняло бровь, сделанную из мха, ожидая ответа Брисеиды.

– Я… я думала, что лес укажет мне путь к моим страхам, – ответила она.

– Путь есть, но там ли ты? Скажи мне, что является самым большим, самым чистым, самым глубоким твоим страхом, и путь откроется тебе.

Внутренне Брисеида проклинала Теобальда. Это было не то, что он ей обещал. Что, если она не сможет найти правильный ответ? Нужно подумать… Какой страх может включать в себя все остальные?