Некоторое время все присутствующие молчали.

– Вы, возможно, не знаете, – заговорил наконец Так, и я уловил в его голосе нотку торжества, – но открытые выступления в пользу мятежей против государств-членов системы является преступлением.

– Если это правда, – ответил я, – тогда вы все в одной лодке. Все вы. Если правительства боятся того, что говорят народы, вероятно, для этого есть основания. И другой аспект: что они могут со мной сделать? Бросить в Подземелье?

Рядом со мной принцесса Д-надия зааплодировала и торжествующе загудела, используя щупальца. Хекла, которая за всю дискуссию практически ничего не сказала, теперь смотрела на меня, не отрываясь. И я не мог понять, о чём она думает.

Пончик под моей ладонью задрожала, когда публика разразилась одобрительным рёвом.

Однако не вся публика, как я заметил. Некоторые зрители – большинство – радовались. Но не все. А тем, кто не радовался, стало как будто не по себе. Некоторые даже казались раздосадованными. Но это ничего. Первые шажки ребёнка. Метафора с лягушкой сработала в обе стороны.

– Хорошо, – прервал молчание Потрошитель. – Мне говорили, что вы оба склонны жечь мосты, где бы вы ни…

Изображение кобры Манасы передо мной мигнуло и пропало, перестало существовать. Студию сотряс толчок, и мы Пончиком слетели со своих кресел. Моргнул свет, и Пончик закричала. Мой пользовательский дисплей, который отключился в тот момент, когда мы прибыли в трейлер, снова вспыхнул.

– Карл, Карл, меня сейчас стошнит!

Трейлер раскачивался. Море, до того пребывавшее в мёртвом покое, теперь заволновалось.

Студия пропала, остались только два наших кресла и половина стола. В помещение вошла робот Пунша.

– Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Система будет восстановлена через пятнадцать секунд.

Зев: «Святые боги, вы оба в порядке?»

Карл: «Да что, прости господи, тут творится?»