– Это сработало? – в отчаянии спросил он. – Это сработало?

Она вздохнула, ее плечи поникли.

– Сам посмотри. – Она схватила его за руку и подняла с пола. Он вскрикнул от удивления, потому что взлетел в воздух, будто совершенно ничего не весил. Широко раскрытыми глазами он посмотрел вниз. И судорожно вдохнул, увидев, что парит в нескольких дюймах от пола. Он поднял руки вверх, пытаясь опуститься вниз. Но у него ничего не получилось. Мэй смотрела, как он пытается сделать это еще раз. – Ага, сам виноват. Тебе повезло, что у нас сохранился поводок Аполлона, иначе ты был бы уже далеко отсюда. – Она показала на его лодыжку. Вокруг нее был обмотан собачий поводок. Он скользил по нему взглядом, пока не увидел, что другой его конец держит Нельсон.

– Что со мной произошло? – шепотом спросил он.

Нельсон подался вперед и поцеловал ему руку.

– Ты, глупый человек. Глупый, удивительный человек. Ты паришь, потому что ничто больше не способно удержать тебя внизу. Но не беспокойся. Я держу тебя. И не позволю улететь. Не ожидай этого, Уоллес, и верь, что мы не отпустим тебя.

Аполлон обнюхал ногу Уоллеса и облизал ее, словно желал удостовериться, что Уоллес все еще здесь.

– Полагаю, – прошептал Уоллес, голос у него был тихим и сонным, – я все еще здесь.

Он поднял голову, и все вокруг потеряло значение. Мэй. Аполлон. Нельсон. Поводок, чайная лавка, то, что он не чувствовал под собой пола. Все это.

Потому что перед камином рядом с Хьюго стоял со склоненной головой человек. Он был красив, хотя щеки у него были впалыми, а глаза красными, словно он недавно плакал. Светлые волосы обрамляли лицо. На нем были джинсы и толстый свитер со слишком длинными рукавами.

– Камерон? – спросил Уоллес надтреснутым голосом.

Камерон поднял голову. И улыбнулся дрожащими губами.

– Привет, Уоллес. – Он отошел от Хьюго, вид у него был неуверенный. По щеке катилась слеза. – Ты… ты нашел меня.

Уоллес молча кивнул.

А потом Камерон чуть не до смерти задушил его в объятиях. Он уткнулся лицом ему в живот, потому что Уоллес поднялся в воздух, насколько позволял поводок. Теперь все было иначе, чем прежде. Никаких вспышек прожитой жизни не последовало. Камерон больше не был холодным. Его кожа лихорадочно горела, плечи дрожали. Уоллесу оставалось только осторожно коснуться руками его волос.

– Спасибо, – прошептал Камерон ему в живот. – О боже, спасибо тебе. Спасибо. Спасибо.

– Ага, – прохрипел Уоллес. – Да. Пожалуйста.

Глава 21