Люташ Витович смотрел со смесью брезгливости и любопытства. Его люди перешептывались.

– Унесите, – сказал он коротко. – Накормите людей Хортима Горбовича, дайте им умыться и отдохнуть.

Слуги бросились исполнять, а князь Люташ вновь обратился к Звяге:

– Вечером мы обменяемся вестями, а пока… Будьте моими гостями, доблестные воины. Мой дом – ваш дом.

Доблестные воины. Совьон усмехнулась и, чтобы скрыть это, сделала вид, что кашлянула. Никто не называл ее так – и не назвал бы, не стой она среди мужчин. Но в Старояр отправили и ее – она не знала, был ли на это тайный умысел или все вышло случайно.

Ее усадили за длинный стол из красного дерева – красиво, в который раз отметила Совьон; что ни говори, а староярский терем был богат. Она разламывала хлеб, когда рядом появилась служанка с кувшином вина. Девушка наполнила ее чашу, старательно отводя взгляд, словно Совьон могла ее сглазить.

Совьон, конечно, могла. Но вовсе не потому, что носила мужскую одежду или знала, как обращаться с мечом.

– Госпожа воительница, – сказала девушка, по-прежнему пряча глаза. – Княгиня Гедре надеется, что к вечеру ты наберешься сил и почтишь своим вниманием женскую половину терема.

– Княгиня желает говорить со мной?

Служанка поежилась. Точно кожей чувствовала, что Совьон на нее смотрит, – но, боясь показаться грубой, слегка поклонилась.

– Да, госпожа воительница.

Совьон еще не доводилось разговаривать с княгинями.

– Хорошо, – удивилась она. – Передай княгине мою благодарность за приглашение.

– Передам, госпожа воительница.

Это становилось занятно.

– Послушай, – усмехнулась Совьон. – Ничего не случится, если ты на меня посмотришь. Ты не останешься старой девой, и я не заражу тебя, скажем, бесплодием – или чего ты так боишься?

Служанка плотнее перехватила пузатый кувшин и пожевала губами, силясь придумать ответ, но взгляд так и не подняла.

– О духи. – Совьон закатила глаза. – Ступай уж.

Девушка юрко шмыгнула в сторону.