– Какие еще посланья? – раздраженно осведомился Экер. Все это уже начинало звучать, как цирк с конями. – Вы ж не факсы ему посылали, надеюсь? Сами знаете, этот Калибан читать не умеет.

– Я чую тебя нюхом, – признал Хоррор. – Пробивает даже здешнюю вонь.

Экер провел ладонью по глазам. С такою же вероятностью он мог и ослепнуть. Интуиция подсказала ему, что тьма эта сверхъестественна. Их оборачивала кожа адорожденного зверя. Ничто на этом свете не могло быть таким черным. Они попались цветущим тучам Преисподней. В голову ему явилась непрошенная мысль – это они вступили в потемки души Йозефа Менгеле и теперь оказались в самом сердце того выстрела, что вечно гремел в центре мира.

– Жизнь имитирует смерть.

И то был лорд Хоррор – делился одним из своих обычных наставлений. Очевидно, то есть, не прямо тут в зале был с ними, а где-то еще; узником эфирных волн?

– Это Mein Fünf говорит.

А это еще кто нахуй?

– Ich Radio Fakenburg. Defense de cracher!

Экер потряс головой. Радиожаргон, смутно знакомый, английский голос 1940-х годов пытается потешать. Артур Аски или Томми Хэндли… быть может.

– Ах, миста Усоруль, я высторге. Дайте же мне облобзикать вам ручку.

Это просто белиберда, решил Экер.

– Mesdames et Messieurs, vous pouvez cracher! Пока пака-пака.