– Плих, плюх, летать, а коль помру – плевать… – Из-под вращающейся скалы, полупогребенной в вихре волн, эхом вторил ответный голос:

– И буду по Убанги топотать, пока с копыт не кинусь.

Вскоре уже сотня голосов состязалась за то, чтоб их услышали, после чего рассыпались в отчаивающейся Ноосфере.

Себе под нос Херби проворчал пару строк из «Недоброчела, монстра суеты» э. э. каммингза:

У буддистов есть для этого слово, Шуньята – «пустота», сиречь «отсутствие» (повсеместное). Утверждение, что пустотность это живая и рождает все формы Феноменального.

Крыло Херби изогнулось в невольной улыбке: когда виселица высока, путешествие к Небесам короче.

Ласки в хватке лхасской лихорадки и дюжина иных заразных организмов струею били в волны, и окровавленные пур-пурно-красные младенцы колотились меж их челюстей, а из ноздрей тянулись розовые вымпелы жженой плоти.

– Сеньориты. – Крупная ласка тявкнул, рассмеявшись. Он манил к группе загорающих мамаш. – Видите… fari vagnari u pizzu… видите? – Шкворчащее лицо младенца – оно жарилось, цвета пикантного шлака, – изрыгнулось из пасти ласки и затонуло под Стиксом.

– Жить несущественно, – это «фольксваген» подслушал, как лорд Хоррор признавался Экеру. – Важно только, как умираешь. Честь лишь у мертвых. Нирване уютно у тебя в гробу.

Херби ехал дальше, следуя за береговою полосой к пирсу. В волнах резвились изящные лебеди. На много миль расстилался золотой ковер… сверкающих златых зерен чистого, крепкого песка. Ковер из детской бробдингнегских габаритов. Херби сглотнул аккумуляторной кислоты. Вот тут уж точно Рай для детворы, их Эльдорадо Всяческого Счастья. Будущие архитекторы радостно возводили фантастические замки, после чего блаженно сносили их вновь. Детские требованья в полной мере удовлетворялись волнующими поездками на осликах. Хриплый движок Херби исполнил чух-чух.

Тигр Тим романтично прохаживался рука-об-руку со своей нареченной – Тигровой Лилией. В опрометчиво размещенных ямах с мертвыми рылись гадаринские свиньи. Ханс и Фриц – Детки Каценъяммеры – играли в роллербол с Близняшками Боббзи. Матт и Джефф играли в ладушки с Кокнутым Котом. Тинтин примерял хула-хуп, но какое-то нервное дитя все время швырялось ракушками в его вращавшиеся бедра. Проходившие отпечатки в песке выказывали неуклюжую походочку долговязого Алли Слоупера.

Чревовещатели – Панч и Джуди с Песиком Тоби – вместе исторгали визг хохота из крохотных душонок, оказавшихся на седьмом небе восторга. И кому какое дело, что юбки или брюки полумертвых чуточку забрызжутся, когда забредут они в артериальные лужи? Уж точно не Херби, который бодро катил вперед по береговой полосе, а фары его не спускались с железного пирса, торчавшего прямо в черное море. Там набились тысячи людей. En masse они, казалось, исполняли румбу или выполняли нежные, изысканные па велеты.