Тележки тестикул и яичников сбились вместе, мешая бегству Херби. Маленький «фольксваген» рискнул бросить один прощальный взгляд на буксир.

– Я родился хромым. – Над ним возвышалась брыжастая длинная голова Рафаэля под шляпу-пирожок. Море Бёрна Хогарта, экспрессионистское, бурное и психотическое, хлестало кораблик в неистовое лицо. Вопль сощипнулся с его красных губ.

Демонтированным оружием устрашенья были пластинки Мелкого Ричарда, выпущенные «Особицей». Безжалостный стартстопный бит, этот экстатический голос, весь истекающий под нескончаемый рифф, – страдальческий голос Аушвица, поставленный на поток.

Херби чуял силу в выплеске мотора. По небреженью крушил он разнообразных автотуристов и Funktioners в ускоренье своем. Накрененным прыжком воспарил он в воздух. Яркое прозрачное небо, что пологом занавешивало Бельзен, выбросило вокруг него психованно-розовые облачка, и он исчез, размазав из своего выхлопа коркусную пагубу.

Казалось, Стикс встал на дыбы, и Херби в ужасе смотрел, как пирс и его насельники уходят в волны, черные, как конфорки преисподней.

– А ты родился из механического лона… выссался из пущенных в переплавку крыльев, высрался из мягкой плоти рук Фюрера, обречен на пожизненное услуженье в песьей хватке самых крупных на свете чурбанов. Прекрати существовать, ахх!

Хохот Рафаэля криком донесся до Херби, сотрясая ходовую его часть, вывинчивая болты из рамы.

– Нет, я так не думаю, – заверил себя Херби.

– Сам поймешь: все, что больше одного глотка, тратится впустую, маленький четырехколесный ублюдок!

Херби лебедем вильнул под облако, заиндевевшее от паутинок спермы.

Для бравого автомобильчика полет никогда не был приемлемым решеньем. Его достоинство, может, и расколото, рассуждал он, но завтра – следующий день. Фары его обшаривали кишащие пляжи, выискивая наставников. В следующий раз он не позволит своей робости и бессмысленному любопытству так легко и кривоного увести его прочь от смысла жизни. В грядущем он будет цепляться за каждое, блядь, слово, что б ни произнесли Менг и Экер.

Глава 10 Дохлегкое

Глава 10

Дохлегкое

Крокодилий суп и пирог с речными раками

Испещренное болячками, крупнокостое лицо лорда Хоррора исхитрилось генетическим оскалом. Он потуже запахнул на своей голой груди хлорвиниловую куртку от Жана-Поля Готье. С купола его скальпа спиралью и локонами вился побег черных дредов в ярд длиною. В паутине его прически белая сперма стеклась в густую лужу. Жженные красные вишни, золотые абрикосы и припорошенные корицей мандарины плавали по ее млечной поверхности. Под бледной своею маской безмятежности Хоррор полуподъял тонкую длань.